было отправлено 40000 тонн вина…в ту же знакомую нам – Башкирию, по цене 2 копейки! за литр, по версии тех, кто принимал то решение – для обогащения производимых там комбикормов!. Выходит – решили – забрать вино у людей, чтобы поднять настроение…животным. На самом деле, в стране образовались целые «пьяные» линии, на которых, по наводке и при участии железнодорожников, шел процесс под кодовым названием – «подоить корову», то есть – на станциях, по всему пути следования того вина, просто грабили эти винные поезда, не ведрами, а автоцистернами….
Все последующие антисельские, а значит- антигосударственные действия, типа – развального «распаевания» общественых земель, а потом введения частной собственности на землю и приоритетность импорта продовольствия, при одновременном уничтожении собственной производственной базы АПК – были лишь способами дележа умышленно разрушенной системы агропромышленного производства, уже в России. Примерно – то же самое, творилось и на остальном постсоветском пространстве, так как они (новые суверены) ничего своего толкового предложить не могли. Генерация «реформ» – шла из одного центра – из Москвы.
Потому мы сегодня и пьем молоко без молока, и едим колбасу без мяса с неизвестными белковыми наполнителями….Дореформировались!
Так простая рабочая поездка нашей уборочной группы, всколыхнула мою память через семь десятков лет.
Страшное чудо деда Григория
Отдельные моменты из истории жизни Детей Войны, переживших три года фашистской оккупации, локальную голодовку и послевоенную разруху. Они выжили и выросли, назло всем неприятностям, большим и малым.
Они верили в справедливость. Для них – Несправедливость – считалась самой главной неприятностью, более страшной чем, голод, холод и трудные бытовые условия, и они очень надеялись, что смогут победить это человеческое Зло….
Книга рассчитана на читателей – Детей и подростков, хотя может быть полезна для читателя любого возраста.
Раньше улица была для детей – жизненной школой.
Сегодня школа – постепенно становится улицей…
Глава первая
Гриша Димитренко был на нашей улице за главного в послевоенные годы, среди ребят, конечно. Никто его не выбирал и не утверждал за уличного вожака, но те, оставшиеся после прошедшей через село, туда и обратно, жестокой Войны и безжалостной послевоенной голодовки, полтора десятка ребят нашей улицы, с возрастным разбросом в шесть-семь лет, считали его главным, без всяких выборов и обсуждений. Он был того достоин.
Гриша по возрасту, не был самым старшим, но его уважали все ребята, выходившие на «улицу» в те годы – и младшие, и старшие.
Обычно – мы собирались все или почти все, вечером, в канаве, напротив колхозной конторы, а сегодня Гриша, почему-то, вызвал нас утром.
Система оповещения в то время, была простая: – Гриша подходил
