мой, завтра на закате я присоединюсь к твоей матери, но прежде должен передать тебе свои последние слова. Всегда помни, что ты – тольтек, и что ацтеки и их боги – смертельный враги твоим богам и твоему народу. Если тебя пощадят, как я думаю, посвяти свою жизнь тому, чтобы одолеть их. Белые завоеватели, о которых я так часто тебе говорил, находятся на нашей земле. Если ты уйдешь их этого логова убийц, оправься к ним, присоединись к ним и приведи их сюда. Что же до юной Тиаты, я надеюсь, что ты…
– Твое время закончилось! – резким голосом перебил его император. – Так в чем же твой секрет?
Отец с сыном снова крепко обнялись, и последний воскликнул:
– Я никогда этого не забуду! – после чего его утащили, и он пропал в темноте.
Сложив руки на груди и с гордым взглядом повернувшись к императору, Тлауиколь сказал:
– Тайна, которую ты хочешь узнать, о Монтесума – это то, что странные существа, которые так тебя беспокоят – не боги, а люди. В то же время эти люди обладают такой силой, что смогут стереть с лица земли тебя и твоих ложных богов, как ветер уносит пыль. Знай также, что придут они быстрее, чем ты успеешь поднять руку, а я буду до последнего вздоха молиться об их успехе.
– Твои молитвы будут короткими, – поворачиваясь, ответил император совсем не твердым тоном, – потому что завтра твое лживое сердце будет вырвано из твоей груди, и вороны будут пировать на твоем трупе.
ГЛАВА
III
На рыночной площади Теночтитлана
Утром последнего и самого великого дня праздника, посвященного каменному календарю, поднимающее солнце с безоблачного небосклона осветило великолепный Теночтитлан. Всю ночь напролет тысячи рабов подметали и мыли его улицы, пока их каменные мостовые на заблестели. Поскольку во всей стране не было лошадей и вообще никаких вьючных животных, и все грузы перевозились на лодках по многочисленным каналам, а вода там была повсюду, поддерживать чистоту в Теночтитлане было намного проще, чем в построенном на его развалинах Мехико.
С раннего рассвета толпы крестьян заполнили три больших дамбы, соединявших город с окружающей местностью, направляясь в город. Многочисленные каноэ из Тескоко, с другого берега озера, и из других мелких городков и деревень, разбросанных по его берегам, были наполнены группами любопытствующих. Так что уже вскоре после восхода солнца проспекты, улицы, площади и площадки вокруг шести сотен теокалли были наполнены публикой, охочей до зрелищ.
Особенно оживленно было на тингуэз, или большой рыночной площади в квартале Тлателоко. Там, разложив свои товары в киосках, в тени зеленой листвы или под навесами из полосатой ткани, торговцы со всех краев империи – все они распределялись по секторам, отведенным для каждого вида товаров. Там были златокузнецы из Азапозалько, гончары из Чолулы, ткачи из Тескоко, камнерезы из Тенохуакана, охотники из Хилотепека, рыбаки из Куитлауака, мастера, изготавливавшие циновки и стулья из
