для тебя, старого козла, а для Пирр.
Эла кивнула на длинноволосого, который умудрился найти опору в глубокой коварной трясине.
– Вот это, – улыбнулась она, – и есть любовь.
– Это глупость, – буркнул Коссал.
– Иногда их разделяет слишком тонкая грань, – пожала плечами Эла.
Пусть грань и была тонкой, живописцы и скульпторы веками умудрялись смотреть на нее лишь с одной стороны. Художники передавали образ любви деликатно – через пухлые губы, смятые постели, изгибы нагих бедер. Крокодилы у них определенно встречались реже. И воплей было куда меньше.
– Ты бы сразился с крокодилом, чтобы меня спасти? – снова толкнула Коссала Эла.
– Ты жрица Ананшаэля, – бросил Коссал. – Полагаю, приняла бы зверя с распростертыми объятиями.
– А он что-то не спешит, – отметила Эла.
Во тоже приземлился неудачно. Сам он не пострадал, но потерял доски, которыми отгонял животных. Два крокодила уже подбирались к раненой девушке. Безоружный Во, обжигая глотку воинственным криком, прыгнул на них. Не знаю, как он очутился на спине ящера, как избежал огромной жадной пасти. Зверь забился, в пену взбил воду, но мужчина держался, обхватив его за шею и прижимаясь лицом к блестящей мокрой шкуре.
– С ними так и сражаются, – сказала я. – Заходят сзади, взбираются на спину. Одной рукой за шею, другой ножом…
– У этого ножа нет, – напомнила Эла.
Бин сумела вырваться из трясины, подтянулась на берег протоки, подальше от свирепствующих хищников, но и от мостков тоже. Ее спутники, стоявшие со мной рядом, заорали.
– Нож я ему дам. – Я вытянула один из висевших на бедре.
– Даром пропадет, – проворчал Коссал.
– У меня еще много.
Клинок с влажным хлюпаньем вошел в грязь острием вниз, прямо под руку сцепившемуся с крокодилом мужчине. Тот, увлеченный схваткой, не заметил. Сталь блестела на полуденном солнце, но он крепко жмурил глаза. Ослепшая от ужаса Бин сорвалась в воду. Никто-никто не увидел моего броска. Все смотрели на сражение под мостом.
– Беру свои слова обратно, – сказал Коссал.
Эла улыбнулась до ушей.
– Невиданное дело! – Она вдруг подозрительно прищурилась. – Какие именно слова ты берешь назад?
Коссал указал на мужчину: крокодил как раз в этот миг сполз в воду и стал уходить на глубину.
– Очень поучительный образчик любви.
– Любовь – это когда прыгаешь с моста, спасая женщину, – наставительно пояснила Эла.
– Любовь, – возразил Коссал, – это когда кидаешься на смертельно опасного зверя, а потом уж понимаешь: раз схватил, уже не выпустишь. Или он, или ты.
Он проговорил это, не глядя на Элу, но она взяла его под руку и проворковала:
– Уж конечно, я гораздо привлекательнее и любезнее крокодила.
– Самую малость.
Зверь оставался под водой три удара сердца, пять, десять ударов. Вода в
