выбрали ресторан «Шатёр», большей своей частью располагавшийся на воде. Уж больно уютно поблёскивали его огни.
Прошли вдоль пруда. Беспамятные спящие деревья ещё не представляли себе, что через пару месяцев проснутся и зазеленеют.
После того как они сделали заказ, Майя вперилась в телефон. Видно было, что она с кем-то переписывается. На лице – выражение крайней серьёзности.
– Я тебе не мешаю?
– Это мама. – Майя подняла на него глаза – Не будь таким нетерпеливым. – Она положила телефон на стол экраном вниз. – Как ты полагаешь, убийцу Вики найдут?
– Я не знаю. Но у нас, похоже, убийц не находят, а назначают. Ты же час назад утверждала, что надо журналистское расследование инициировать?
– Не лови меня на слове. Я же не пророк! Но меня радует, что тебя не оставляют равнодушным наши дела, – по тону Майи не догадаться, действительно ли она рада, – хотя то, что ты сегодня лепетал, – ниже всякой критики.
– Это почему же? Твоя подруга Соня поддержала меня.
– Она не всерьёз. Из вежливости.
– Ну, тебе виднее. – Артём разозлился. – Ты меня совсем ни во что не ставишь! Собираешь у меня своих друзей чокнутых, а теперь ещё и посмешищем выставляешь. Не спрашивала бы тогда ни о чём. Надеялась, я поддержу ваши глупости? Хотела похвалиться мной? Извини, что разочаровал.
– Хамить не обязательно. Тем более в такой день, когда я потеряла подругу.
– У меня тоже не самый простой день, если ты не забыла.
Артём нахмурился. Дальше продолжать не имело смысла. Ничего не имело смысла. Всё разваливалось. Лучше бы они занялись сексом в его кабинете.
– Ты не забыл, что я сказала тебе в «Прайме»? Могу повторить. – Майя не собиралась останавливаться.
Официант расставлял тарелки, раскладывал приборы, наливал минералку в бокалы.
– Я просто прошу уважения к себе. По-моему, я делаю всё, что ты просишь. – Вряд ли имело смысл так резко сбавлять напор, но Артём так не хотел продолжать склоку.
– Мы готовимся к серьёзному прорыву! Мы войдём в историю. Мы – освободители. Как… – Она не нашла адекватного сравнения, но не огорчилась из-за этого. – И все эти условности – дерьмо… А ты сегодня завёл отвратную трусливую шарманку. Прямо тошно было слушать: «Исчерпала лимит на революции, нам не надо крови». В Кремле спят и видят, чтобы все так считали.
– Да я ничего и не говорю. – Он вспомнил, что не собирался выдавать Майе свои истинные намерения. Хуже будет, если сейчас они окончательно поссорятся.
– Вот и не говори. Лучше посоветуй, что мне писать под именем Вероники Трезубцевой. Ты же филолог. Я вот думаю, не погорячилась ли я, вызвавшись первой? Я рассчитываю на тебя, правда.
– Нет. Не погорячилась. – Артём искал нить, по которой мог бы вернуться к ней. – Напиши о смерти Вики. Ведь никто не в курсе, что она писала как Трезубцева.
Некоторое время Майя молчала. Неясно было, как она расценивает предложение Артёма. Потом она взвилась:
– Господи! Какая это пошлость! Ты же понимае�
