6, в которой зёрна не знай откуда
– Вот Гончар наш, великий воитель… Вы его о пощаде молите, – Лекарь выразительно читал стихи, стоя на траве к нам спиной, его голос разносился по саду Баттонскилла, – И от страха пред ним трепещите, потому что Гончар – победитель!
И он вскинул руки, изображая какую-то… дичь, как сказал бы Бобр, если бы не сидел, закрыв уши.
Мы с Биби и Блонди переглянулись. Твою-то за ногу, с нашим бардом надо что-то делать. И как можно скорее. Боюсь, что в данже он так сагрит не только монстров, но и нас.
А ведь до этого звучали такие песни, такие хиты… Закачаешься, даже Боря подтанцовывал.
– Ну, как, уважаемые? – Толя повернулся к беседке, – Вы почувствовали?
Я медленно выдохнул. Покосился на Бобра – тот сидел, закрыв ладонями уши. Спрятался он в свой домик, нет его… Вот только от злости у него скулы подрагивают, да нос морщится.
– Это было… пёрфект, – Лана кивнула, – Фантастик!
– А это чьи стихи? – спросила Биби.
Лекарь зарделся, расправил грудь:
– Мои, – и тут же скромно повёл головой, – Ну, конечно, я пытался подражать великому Владлену Суровому, его неповторимому стилю… Но кто я, в сравнении с ним, жемчужиной говлитовой эпохи?
Бобр как раз убрал руки и услышал это слово. «Говлит» был для него теперь, как красная тряпка для быка.
Здоровяк засопел, покосился на Лану, пробежался по её фигуре глазами. Блонди усмехнулась:
– И не мечтай! Андестенд?
Боря вздохнул и снова прикрыл уши.
Мы уже второй день маялись так от скуки, в наглую даже решив не посещать некоторые занятия. Особенно Селену Лор с её «историей».
И ничего нам за это не было. Да, раньше я порадовался бы такому, но теперь я и вправду лучше бы получил штраф за проступок. А не вот так, будто мы – пустое место.
До урока Тёмной Ботаники было ещё далеко, но и туда без семечек дриады можно не соваться, если мы хотим использовать шанс слинять в подземелье гномов.
Ничего не делать целыми днями оказалось даже для меня невыносимой мукой. Особенно, когда Лекарь проявляет вот такие вот таланты.
Тегрий так и не появлялся, и мне даже показалось, что я перехитрил самого себя в своём зловещем плане. Надо было напрямую сказать бывшему куратору, чтобы он нас к гномам провёл, а не давать «клиенту созреть» и всё такое.
Я вздохнул. Земледелец, блин – даже в интригах те же подходы.
А Тегрий, наверное, после вчерашней фляжки где-нибудь посапывает, видит сны с гномьими жёнами, и думать не думает о закинутой удочке хитрющего Гончара.
Лекарь оторвал меня от тяжких дум:
– Вы что, даже не почувствовали всей мощи заклинания?
– А как эти стихи влияют на мобов, Толенька? – спросила Биби.
Тот призадумался.
– Ну, я думаю, они должны напугаться Гончара и броситься в бегство.
– Ну, неплохо… А с целительством у тебя
