солнце. Дураков нет.
– Моим постановлением в этом доме больше нет демократии. Только диктатура. – Я зачерпнула рагу. – Единственное право голоса – у меня.
– Поблагодари его, – внес поправку Мордекай, – но скажи, что не можешь принять такой дорогой подарок. Потом спроси, как нам вернуть ему одеяло. Или, еще лучше, просто запиши номер его машины, и мы найдем его так же, как он нашел тебя.
– Это нехорошо, что у него есть наш адрес, – пробормотала Дейзи.
– Согласен, – кивнул Мордекай.
Я тоже была согласна с ними обоими, но промолчала. Не сказала я также, что чувствую немалое облегчение от того, что мне не придется принимать одеяло. Не знаю, какую игру затеял этот незнакомец, но парни вроде него не бросают подачки, не имея на то каких-нибудь скрытых мотивов.
Интересно только, какое отношение эти скрытые мотивы имеют ко мне.
Глава 7
Киран
– Что там у вас для меня? – спросил Киран, выходя из машины – и сразу наступив в мутно-коричневую жижу, струящуюся по обочине переулка, тянущегося позади нескольких процветающих предприятий. Вдоль другой обочины застыли громадные мусорные контейнеры, в большинстве своем переполненные. В дальнем конце проулка по оживленной улице проносились машины, превращенные предзакатным светом в тусклые размытые пятна.
Он взглянул на свою машину, которой и было-то всего несколько месяцев «от роду». Как же неприятно оставлять ее в таких вот скверно освещенных, неохраняемых углах, как этот закоулок в деловом центре магического Сан-Франциско, но привлекать внимание к своему местонахождению ему совершенно не улыбалось.
Его Шестерка ждала в стороне, выстроившись в шахматном порядке. Суровые, закаленные бойцы, каждый из которых обладал чем-то своим, мощным и уникальным, эти парни пожертвовали своими жизнями, чтобы служить Полубогу – ему. Свою преданность они доказали, принеся клятву крови – и получили за это прибавку сил и определенные усовершенствования навыков. Они были его глазами и ушами там, где он не мог присутствовать лично.
Вперед выступил Зорн; среднего роста, крепкого телосложения, он был самым жестоким бойцом из всех, кого когда-либо видел Киран, и ближе кого бы то ни было находился к тому, чтобы считаться его другом – насколько Киран вообще мог это позволить. Зорн был первым из Шестерки; он стоял бы на стороне Кирана даже без присущих этому положению льгот.
– Она никто, сэр, – сказал Зорн, протягивая папку. – Очень мало силы, почти никакого таланта и вопиющая бедность. Ничего помимо того, что вы уже раскопали.
Киран нахмурился, открыл папку и принялся водить пальцем по строчкам отчета. Действительно, та же самая информация, которую он видел в базе данных, без труда извлеченная и просмотренная в результате поиска по номерному знаку машины. Все детали на своем месте, ни одна не выбивается из ряда.
Он вновь посмотрел на фотографию, сверил имя
