бог знает что.
Вернувшись к ящику, подросток сообразил, что его проблемы на этом не закончились. Если он снова зароет тарелку в мусор, чтобы вернуть ее обратно, это только привлечет внимание: кто же возвращает отходы на кухню? О том, чтобы нести его открыто, не могло быть и речи. Он мог бы оставить блюдо здесь, но отец обязательно спросит – он же отправил Холта как раз за ним. А если завтра тарелки кто-то хватится, возникнут вопросы.
Делать нечего. Если повезет, он ни с кем не столкнется. Хорошенько набросав поверх блюда кожуры, Холт вскинул ящик и пустился в обратный путь. По крайней мере, сейчас его ноша уже не так оттягивала руки, но, когда дорога пойдет в гору, ему придется нелегко.
Он уже преодолел половину винтовой лестницы для слуг, тяжело пыхтя и чувствуя, как гудят от напряжения ноги, когда услышал доносившиеся сверху голоса.
– Перестань дрожать, – убеждала кого-то женщина. – Мы просто запремся хорошенько и подождем, пока Всадники со всем разберутся.
– Сейчас нигде не безопасно, – отозвался ее собеседник.
Холт лихорадочно соображал, что он скажет. Опустив ящик на землю, подросток прислонился к стене и прижал руку к животу. Из-за поворота показались двое. Они тоже работали на кухне у отца Холта. К счастью, женский голос принадлежал не той девушке, с которой мальчик столкнулся раньше.
– Ты в порядке, Холт?
– Да, пытаюсь вот отдышаться, – сказал тот, ни капли не соврав. – Стыдно признаться, но, когда я шел вниз, у меня ужасно закололо в животе.
– Это был долгий день, – понимающе покачал головой мужчина.
– Твой отец отпустил нас на ночь, – добавила женщина. – Мы как раз шли домой, но если тебе нужна помощь…
– Нет-нет, – запротестовал Холт. – Конечно, идите домой. Я справлюсь.
– Ваша правда, мастер Кук! – кивнули они оба и двинулись дальше.
Дождавшись, пока шаги стихнут внизу, мальчик не стал терять ни секунды. Преодолев оставшиеся ступени так быстро, как только позволяли его ноющие конечности, Холт сунул ящик в нишу для отходов. Когда закончится праздник, кого будет интересовать, почему не все отходы выброшены. Хорошенько вытерев руки о фартук, Холт вытащил блюдо и вошел в кухню через заднюю дверь.
Спрятавшись за углом, он ждал, пока не увидел, как отец спускается в кладовую проверить запасы на завтра. Воспользовавшись возможностью избежать немедленных расспросов, Холт бросился к тазу и принялся отмывать блестящую поверхность блюда. Он усердно скреб, как будто стирал следы своего преступления.
На кухне наконец-то наступила тишина. Бо́льшая часть поваров и слуг была отпущена на отдых. Когда Холт вытер и вернул серебряное блюдо на место, в помещениях царил идеальный порядок: вся посуда была расставлена, ни одно рабочее место не осталось грязным.
Дверь кладовой открылась, и с усталым стоном из нее показался Иона Кук.
– Вот ты где, – вздохнул он, поднимая руку, чтобы остановить любые оправдания
