нет возраста, а есть только сила и ликование!
Светорада визжала, вырываясь из рук Скафти.
– Отпусти, если сам не хочешь меня, варяг!
Она видела, как люди, на ходу сбросив одежду, кинулись в воду и теперь плещутся, весело дурачась. Даже степенные бабы, оставив расшалившихся с девушками мужей, спешили избавиться от длинных рубах и бухались мясистыми телами в сверкающую от огней воду. А нагие парочки уже бежали вдоль берега в темень, чтобы предаться священной любви этой колдовской ночи. Некоторые даже не стремились укрыться, плескались в воде, обнимались и целовались на глазах у всех, ошалевшие и счастливые в меркнущем свете догорающего изваяния Купалы.
По знаку волхвов стали заливать костры, потянуло дымом, но в потемках шум как будто только больше усилился. Визг, смех, тяжелое дыхание, топот ног. Светорада и не заметила, как оказалась среди взбудораженной толпы, чьи-то руки обнимали ее, она тоже кого-то обняла, но тут опять рядом оказался несносный Скафти, вырвал ее из чьих-то объятий, подхватил на руки, понес. Она же льнула к нему, урча, словно кошка, и не понимала, что делает, когда стала покрывать его лицо и шею быстрыми жадными поцелуями.
– Отстань, Света! Опомнись!
И это слывущий первым любостаем в округе Скафти сын Аудуна? Ну ничего, она его заставит! Он не сможет противостоять ее рвущейся страсти!
Скафти нес ее быстро, они оказались в стороне от беснующегося люда, он зашел в воду и почти швырнул в нее Светораду.
– Остудись немного!
Холодная вода с отдаленными бликами сверкающих огней, заставила ее задохнуться в первый миг. Но тело все еще было напряженным, мокрая одежда казалась тяжелой и ненужной, Светорада путалась в подоле, стягивала с плеч противное полотно рубахи и высвобождая напряженные груди. В какой-то миг заметила, что возле Скафти стоит Согда. Шаманка что-то говорила, хватая за руки варяга, и он не заметил как позади него появился Усмар. Подкрался и чем-то сильно ударил Скафти по голове.
Когда варяг упал и Согда склонилась над ним, Светорада на мгновение опомнилась, кинулась к ним.
– Вы что творите?
Но Усмар уже шагнул к ней, жадно обнял, сжал грудь, шептал жарко:
– Говорил же, все одно моя будешь!
Светорада глядела в склоняющееся к ней лицо, ощущая разом и ужас, и восторг. Ее переполняло чувство полета, потому что тому, кто стоит над пропастью, уже нечего бояться. Ей даже хотелось кинуться в открывающуюся перед ней бездну – это было страшно, но упоительно. От жаркого шепота Усмара, от его отдававшего вином дыхания у нее отяжелела голова. И когда Светорада склонила ее на плечо тиуна, когда ощутила его жаркие прикосновения к своему телу, она стала растворяться в пожирающем ее желании, жадно отвечая на его исступленные поцелуи. Возникшая рядом Согда раздражала ее. Но та была настойчива, теребила тиуна, обнимавшего мокрую, нагую Светораду.
– У меня тут лодка, – сказала шаманка. – Лучше бы
