переполняло накатившей злостью, кажется, она бы вот-вот полилась из ушей, – и я, не сдержавшись, выкрикнул:
– Это потому что его тренирует брат! Если бы вы это знали, то не стали бы его хвалить.
Максфилд пожал плечами.
– Я это знаю, – совершенно спокойным тоном ответил он.
– Что? – мой голос сорвался на шепот. – Но это же нечестно!
От обиды снова разнылась голова.
– Вы заранее ставите его в неравные с другими условия. И прекрасно знаете, что у остальных при таком раскладе нет ни шанса. Да если б не Джесс, этот слабак и до середины таблицы не добрался бы.
– А ты у нас, значит, поборник честности?
Я, прищурившись, отвел взгляд. Ощетинился всем нутром, стараясь не поддаться на провокацию.
– Разве не ты пришел целенаправленно убить, пока твой противник спит?
– Это не ваше дело. Моей семьи, – сквозь зубы процедил я. По щеке покатилась слеза. Я быстро стер ее рукавом, пока полковник не увидел.
– Твоя семья мертва, Тай, – сурово произнес он. – И чем быстрее ты с этим смиришься, тем лучше.
Все именно так, как я предполагал. Вместо того чтобы помочь, он издевается над моим горем. Никто из них никогда не сможет меня понять! Никто не придет на помощь! А значит, остался единственный выход – снова бежать. Только бы выбраться отсюда, и уже никто меня не остановит.
– Я видел все ваши с Ником драки, – произнес полковник. – Не смотри на меня так. Кстати, ты отлично держишь удар. Где-то учился?
Я проигнорировал вопрос. Максфилд встал и, подойдя к секретеру, достал оттуда металлическую пепельницу.
– Неужели ты не подумал, что в Эдмундсе везде установлены камеры? После того как ты столько раз сбегал из интернатов, я ожидал от тебя большей сообразительности. Увы…
Я молча уставился на его пальцы, стряхивающие с сигареты пепел.
– Скажи только: что ты планировал делать дальше, после того как перерезал бы Нику горло? Надеюсь, понимаешь, что следующее место, где ты окажешься, – колония для несовершеннолетних?
– Плевать.
Полковник усмехнулся:
– Нет, Тай, тебе далеко не плевать. Будь тебе наплевать, ты бы не стал колебаться. – Он обошел стол и присел на его край. Днем такого поведения ни один работник академии не мог бы себе позволить ни за что в жизни. Я застыл, так, что даже ноги затекли. – Пока ты этого не осознаёшь, поэтому просто захлопни рот и послушай. Знаешь, почему ты вчера проиграл? Ты ведь гораздо сильнее него.
Конечно же, я знал. Случайность. Мне не хватило техники. А может, просто везения.
– Да, Ник легче, и ему проще тебя обскакать, ударив там, где ты не ожидаешь, но дело не только в скорости.
Кажется, я даже перестал дышать, впитывая его слова, словно брошенная в воду губка.
– В нем ощетиненной злобы столько, что хватит спалить это здание дважды. Ненависть
