захочет остаться там…
Додумать мне Ваня не дал.
– А сначала мы пойдем к Анне, – сказал он.
Я бросилась ему на шею и поцеловала в губы. Затем потащила за руку к фотику:
– Давай скорей! Может, она страдает! Не только морально, но и физически.
– Не торопись, – высвободил Ваня ладонь, сам шагнул к тумбочке и взял фотоаппарат.
– Как думаешь, что нужно сказать? – снова вцепилась я в его руку, чтобы случайно не остаться. Кивнула и Беле: иди, мол, сюда.
– Сказать? – повесил Ванечка зеркалку на шею. – Спасибо этому дому, пойдем к другому. – И направился к двери.
– Э-э! Ты куда?! – потянула я его на себя. Но любимый был определенно сильнее меня. Тяжелее уж точно.
– Я ведь сказал: к Анне. Больше чем уверен, она уже дома. Мы просто не заметили, как она ушла.
– Крутилово-закрутилово! – завопила я. – Да никуда она не уходила! Она переместилась! Ну почему ты такой упертый?! Бела видела!.. Ладно, не веришь нам с белочкой, я сейчас ей позвоню!
Я сбегала за сумочкой, достала телефон, набрала номер… Из Ваниного кармана заиграла заставка популярного мистического сериала.
– Она его забыла, – достал и помахал он телефоном нашей ведьмочки. – Заодно и вернем.
– Зачем ей было уходить? – всерьез уже начала я злиться. – Ты еще скажи, она в окно выбросилась от неразделенной любви!
Тут мне стало так страшно, что я забыла про злость. Помчалась к лоджии, и зажмурив один глаз, посмотрела другим вниз. Сразу вспомнилось, что несколько дней назад высматривала точно так же и Ваню. С таким же, к счастью, результатом.
– Ты идешь? – послышалось из прихожей, когда я вернулась в комнату. – Я уже обуваюсь.
– Фотик оставь! – рявкнула я, не трогаясь с места. – И можешь проваливать!
Это было первым случаем, когда я наорала на любимого. Стало не по себе. Крутилово-закрутилово! Зря я так, конечно… Ваня же это не из вредности, он за меня переживает. Надо было и дальше по-хорошему: на жалость надавить, приласкаться, подластиться. А теперь обидится – и точно ни в какой иной мир не согласится пойти. И меня одну тем более не отпустит.
Вот только Ванечка, похоже, и не думал обижаться.
– Не оставлю! – отозвался он. – Я сейчас этот чертов камень выброшу, зайду в магазин и куплю нормальный аккумулятор.
– Пи-пи-пи! – послышалось оттуда же, из прихожей.
– И орехи тоже, – сказал Иван. – Может, пока не мешок, но куплю обязательно.
В ответ раздался благодарный писк. Предательница все-таки эта Бела! За орехи маму продаст. Меня уже продала.
И они ушли. Я осталась совсем одна. На душе стало непередаваемо горько. Ужасно хотелось реветь. Но вот уж хренушки! Не дождетесь. Идите в свои магазины, грызите свои орехи, а я сейчас возьму и вернусь к себе домой. А что? Если оставил меня одну, значит, я ему не нужна.
Вот только не надо говорить, что он меня с собой звал. Я его еще раньше с собой позвала, а он не пошел.
