чего доброго, может и отравить кого-нибудь ночью.
– Моя Элая никого не может отравить, слышишь! – кинулась тут же Мирей на волхва, грозно надвигаясь.
Бургомистр обреченно вздохнул и дал знак Керану. Тот поклонился все еще стоящей возле него в растерянности Агнессе.
– Вставай, – холодный ровный голос прозвучал надо мной.
Подчиняюсь и следую за своим новым тюремщиком.
– Элая! – Мирей снова бросается ко мне, но ее уже сдерживает сам Верон.
– Достаточно, Мирей!
Девочка рвется. Бросаю на нее взгляд полный боли.
– Все хорошо, – шепчу губами.
Да, все образумится и меня отпустят обратно в мой замок к Беляночке и Смуглянке. К тишине пустых галерей и коридоров, к зачарованному саду, хранящему вечное лето, к прячущимся теням, к таинственным комнатам.
– А я ведь хотела убраться там, – бормочу рассеянно, вспоминая жуткую разбитую комнату.
Неужели и в самом деле, та запись об уничтожении всех пяти означала, что те, кто жил в том замке хотели уничтожить богов этого мира?! Не безумие ли это? Неужели я, Элая Фиантен, ношу в себе ту же кровь?
– Что же делать? – подношу руки к вискам и стискиваю, и тут же утыкаюсь головой во что-то твердое и меня сразу обдает аромат льда и ветра.
– Ты можешь быть внимательней? – тут же раздается раздражительный голос.
Что-то твердое было ни что иное, как крепкая спина Керана. Мы как раз дошли из основного замка до хозяйственных построек и стояли перед входом в комнату, в которой я проснулась утром.
– Извини, – бормочу испуганно.
Я настолько погрузилась в свои невеселые размышления, что не заметила, как прошла весь этот довольно долгий путь. Громил с зачарованными дубинками рядом не было. Собственно, в этом длинном темном коридоре не было никого в эту минуту, кроме нас с Кераном. Осознав это, мое сердце делает кульбит от страха. Я до дрожи в ногах боюсь этого мрачного вестника. Но знать ему о подобном необязательно.
Он оборачивается и останавливает один из тех своих взглядов, которыми обычно смотрит на вурдалаков перед тем, как вырвать им сердце.
– Юная госпожа желает ослабить твою охрану, хотя я считаю подобное глупостью. Такие как ты – причина того, что этот мир умирает.
Холодное презрение, которым сквозило каждое слово Керана, больно обжигало. И мне стало неприятно, что я так зависима от мнения какого-то мутного телохранителя бургомистра. Да пусть думает обо мне, что хочешь! Мне плевать! Я двинулась прямо на него, хотела грубо оттолкнуть в сторону, но разумно соизмерив весовые категории, презрительно хмыкнула и обошла.
– Раз так ненавидишь, так чего не прирезал прямо там в лесу?! – распахиваю громко дверь.
Керан лишь равнодушно пожал плечами.
– Не убил лишь потому, что увидел юную госпожу живой. Твоя сила, какой бы они ни была нужна Нордессу, нужна людям, и ты послужишь им,
