реально нужно для жизни и вообще. Мы обменялись телефонами. Что ж, посмотрим. Что касается английского языка, то мне это на руку. Значит, я пока что «в плюсе», и какая-то перспектива просматривается. Знакомство же с израильской медициной у меня было еще впереди.
Бен Гурион – не очень большой, но удобный и красивый аэропорт. Всех нас, олим хадашим, встречала целая группа хорошо организованных русскоязычных сотрудников. Чувствовалось, что работа по встрече олимов налажена здесь отлично. Приехавших рассортировали для прохождения карантина: кто-то поехал проходить его на дому, а кого-то (в их числе и меня) повезли в отель. Карантин – веление времени. Пандемию еще не отменили и неизвестно, когда отменят. В аэропорту нам выдали много разных документов и рекламных проспектов, на одном из которых крупными, красочными буквами было написано «Добро пожаловать домой!» Вот как!
Что касается отеля, то он мне понравился. Скучно, нельзя выходить даже в коридор (за это всем нам был обещан штраф 5000 шекелей), но чего стоит вид на море! Тебе носят еду (ее даже слишком много), стирают постельное белье, выносят мусор, каждый день звонят и спрашивают, все ли хорошо и не нужно ли тебе чего-нибудь. В отеле есть телевизор с каналами разных стран и на совершенно разных языках, есть и российские – Первый и ОРТ. Смотри не хочу! Есть и израильское телевидение, я старался, по возможности, смотреть его, чтобы понемногу привыкать к ивриту. В течение этих десяти дней (а такой карантин проходит сейчас каждый приезжающий в страну) я впервые за много лет начал долго спать и не ставить вечером будильник. Время отведенного нам 10-ти дневного карантина проходило сонно и спокойно: еда, отдых, телевизор и еще прогулка по маленькому балкончику площадью в 1 квадратный метр – вот и все.
Зато ночью меня преследовали очень неспокойные картины. Вот я, нагруженный чемоданами, бегу по вокзальному перрону, чтобы не опоздать на поезд, отходящий ровно в 8 утра. Поезд дает последний свисток и начинает движение, я подбегаю к своему вагону, уже на ходу закидываю в него чемодан, запрыгиваю на подножку и…от резкого толчка просыпаюсь и смотрю на висящие над кроватью часы, которые, мистическим образом показывают ровно 8.00.
В следующую ночь я уже плыву по морю на каноэ по направлению к виднеющемуся вдали острову. Вода так прозрачна, что на дне виден каждый камушек. Вдруг в глубине появляются длинные продолговатые тени. Ого, да ведь это акулы, которые плавают вокруг моей лодки. Я гребу сильнее, стараясь уплыть от них, но тщетно, они все сильнее сжимают кольцо. Акулы смотрят на меня из-под воды хитрыми глазами и вдруг… начинают смеяться! Они смеются надо мной, указывают на меня плавниками, и смех их постепенно переходит в хохот. Я просыпаюсь, через закрытую дверь слышен женский и мужской смех и разговор на иврите. Наверное, это наша охрана или кто-то из служащих отеля….
Потом я уже капитан большой яхты и стою на мостике, вглядываясь в даль. Дует сильный ветер, который срывает
