там и Смертельное Горное Стекло, и Гладкое Равнинное Стекло. И всякая разновидность была сложной по-своему, поэтому в лавках продавались брошюры с советами, как одолеть каждую из них.
Хотя многие полагали, что эта Стеклянная Гора единственная в своем роде, не имеющая в мире ни одного аналога, находились умники, настаивавшие на том, что тяга людей к покорению стеклянных склонов может объясняться лишь врожденной памятью, истоки которой теряются в глубокой древности, во временах зарождения людского рода, и что с тех самых времен люди карабкались вверх по стеклу бесчисленное количество раз. Согласно этим теориям, Стеклянная Гора являлась архетипом человеческого опыта, физическое подтверждение которого всегда происходило на бесчисленных уровнях, от первого мгновения бытия и до последнего мгновения бесконечно далекого будущего.
Книжные лавки деревни Стеклянная Гора также были забиты под завязку справочниками о том, как покорялись стеклянные горы в тот год, а как – в этот. Здесь были книги по истории, путеводители, сборники интервью со скалолазами и теоретиками. В городке имелось также несколько лавок, в которых продавались исключительно кошки для скалолазов – всех видов и разновидностей, включая кошки с алмазными наконечниками.
По вопросу, можно ли взбираться на Стеклянную Гору верхом на лошади, в городке так и не сложилось единого мнения. Впрочем, преобладала точка зрения, согласно которой лошади сложнее взбираться по стеклянному склону, чем человеку.
Дело в том, что конские копыта не обладают точностью попадания в нужную точку поверхности. Нет, лошади, конечно, благородные создания, совершенно незаменимые на равнине или в степи, да и в лесу и даже не слишком плотных джунглях они тоже неплохо справляются, а вот на стеклянные горы взбираются неважно. Поэтому мнение специалистов начало склоняться к использованию для этой цели козлов.
Ревнители традиций и на дух не принимали эти модные тенденции. Все ожидали, что Прекрасный Принц заберется на Стеклянную Гору верхом на коне. Поколения иллюстраторов (некоторые из которых утверждали, будто их вдохновляли потусторонние силы) изображали карабкавшихся по стеклянному склону лошадей с Прекрасными Принцами в седле. Правда заключается в том, как не уставали указывать критики замшелых традиций, что лошадь, даже если ей и удалось бы добраться до вершины, достигнет ее изможденной духовно и физически. Но, несмотря на это, идея подъема на козлах тоже никому не нравилась.
Принц в этом отношении ничуть не отличался от других.
– Вы, наверно, шутите? – спросил он, когда ему предложили в качестве транспортного средства козла. – Ни за что!
– В таком случае, – заверили его, – вам придется приобрести кошки и карабкаться на гору самому.
– Я? В кошках? – к этим вообще-то весьма полезным приспособлениям он (как и многие другие) относился с суеверным ужасом.
– Но
