подданная по имени Канако Харухи. Во всяком случае, на это имя ей выписан паспорт.
– А в паспорте есть расшифровка имени? ― осведомился Барсов. ― Или там одни иероглифы?
– Разумеется есть, латинскими буквами. Две недели назад она прибыла во Владивосток. Купила билет на поезд до Петербурга. Села на этот поезд, и с этого момента следы её теряются. Была одета в чёрное дорожное пальто, летние женские туфли, и с огромным зонтом. Когда она раскрывает зонт, видно, что тот разукрашен красными и белыми пионами на чёрном фоне.
– Рисунок весьма узнаваемый. Как вы думаете, в нём что-нибудь подозрительное?
– Мы проверили отели, женщина с таким именем или хотя бы такими приметами не останавливалась ни в одном из них.
– Получается, обеспеченная японская дама захотела повидать Россию. Села во Владивостоке и пропала в просторах нашего государства, словно соль в воде. Но способов раствориться не так и много. Скорее всего, в столице у неё есть знакомые, у которых она остановилась. Конечно, это звучит невероятно, ― но есть же у нас академики, изучающие японский язык, и моряки, прошедшие через японский плен. Пускай это звучит маловероятно ― но вероятность этого случая куда больше, чем то, что восточная женщина, у которой достаточно денег и свободы на путешествие в Россию до Петербурга, станет останавливаться в крестьянской избе или снимать угол где-нибудь в переулках за Сенной. Возможен и самый простой вариант ― что с ней просто кто-то расправился, возможно, с целью вульгарного грабежа. Иностранцы часто попадают в беду: как и русские за рубежом, они просто не видят первых признаков опасности, потому что в их стране опасное выглядит немножко по-другому.
– Последнее умозаключение остроумно, но ошибочно, ― заметил Кошко. ― Дело в том, что я ещё не сказал все факты. Через два дня после прибытия эту подозрительную японскую даму видели неподалёку от Генерального штаба.
– Полагаете, она похитила какие-то документы?
– Это мы пока знать не можем. В Генеральном штабе не заявляли о пропаже. Впрочем, зная тамошние нравы, они и не объявят, даже если у них весь архив украдут. Они из тех, кто будет до конца хранить своё реноме, раз уж не удалось сохранить государственную тайну. Зато мы знаем, с кем она беседовала. Это был Драгоманов, студент последнего курса факультета восточных языков Петербургского университета.
– О чём же они беседовали? Она говорила по-русски? Или оказалось, что она владеет одним из древних языков?
– При Генеральном штабе есть курсы японского языка. Собственно, Драгоманов ― один из слушателей этих курсов.
– А насколько мы можем быть уверены, что это одна и та же женщина?
– В Петербурге не так много японок, чтобы можно было перепутать. К тому же, не все они разгуливают по городу в дорожной одежде и с настолько приметным зонтиком. Сторож при главном здании Генерального штаба сначала сомневался. Но как только сказали про зонтик, моментально её опознал.
– А что за человек этот Драгоманов? Как вы думаете,
