отлаженный механизм.
На предельной скорости пробежала по длинному коридору.
На несколько секунд замерла на лестничном пролёте.
Со второго этажа долетали голоса.
В идеале мне нужно было столкнуться с одним из служителей для того чтобы утащить у него магнитный ключ от камер, а заодно узнать за какой именно дверью находится лаборатория.
За спиной послышался звук открывающейся двери.
У меня было два варианта: либо пойти навстречу к тому, кто вышел из кабинета или же быстренько спуститься на второй или первый этаж.
Насколько мне было известно, на третьем этаже располагались кабинеты начальства, а мне хотелось встретиться с кем-нибудь попроще, но, с другой стороны, ключи от камер наверняка были не у всех законников, а у начальства обязаны были быть.
После недолгих колебаний решила стоять на месте.
«Я нахожусь здесь на законных основаниях, поэтому никого и ничего не боюсь», – дала себе установку.
На несколько секунд прикрыла глаза, максимально расслабляясь, насколько это можно было в моём положении.
Тяжёлые шаги приближались.
Постаралась придать лицу безмятежность.
– Что вы здесь делаете? – раздалось за спиной.
– Жду, – ответила, разворачиваясь и хлопая ресничками.
«Надо же, как мне «подфартило-то», – передо мной стоял начальник нашего двести тринадцатого отделения собственной персоной. Злобный, лысый, толстый мужичок, чуть ниже меня ростом. Около года назад, он хотел прилюдно выпороть мою мать за то, что она, выходя из отделения, споткнулась и упала к его ногам. Как же! Мамочка посмела задеть до блеска начищенный ботинок начальника полиции, и тот запылился! Борис Сергеевич, это имя навеки отпечаталось в моей памяти. Я умоляла этого мужчину пощадить мамочку, но этот монстр в человеческом обличии оставался непреклонен.
Мама бы не выдержала тридцать ударов плетьми. Пришлось предложить Борису Сергеевичу компенсацию за моральный и материальный ущерб. Этот жлоб такую цену загнул…
– Меня ждёшь? – и без того узкие серые глазки мужчины прищурились.
– Нет, Игоря. У него что-то срочное. Просил подождать, вот я и жду. – На лице ни капли тревоги. Только лёгкая грусть, при этом я непрестанно моргала ресницами, пытаясь создать образ тупой девицы.
Начальник отделения меня не узнал. Ещё бы, зачем ему запоминать какую-то нищенку в лохмотьях. К тому же столько времени прошло, да и сейчас благодаря парику, линзам и приличной одежде я выглядела совершенно по-другому.
– Какого Игоря?
– Тёмненький такой, кучерявый и черноглазый, у него ещё шрам небольшой на виске, – показала на каком именно. Игоря и ещё троих я давным-давно заприметила. Эти ребятки меня не единожды до камер к матери провожали. Кто-то к ним обращался, к кому-то они, вот я и запомнила.
– Потапов? – кустистая бровь мужчины взлетела вверх.
– А я фамилию у Игоряши не спрашивала, – покаялась,
