style="font-size:15px;"> В одном госпожа Торэм была права: шансы Элейн предать Ковина суду были еще меньше, чем убить его.
– Все это совершенно смешало мои планы, – вздохнул Оддин. – Я ищу опасного преступника и должен ехать в Альбу, чтобы отчитаться об успехах. Или, скорее, неудачах…
– Какой-то оборванец тебе важнее собственного брата? – уточнила госпожа Торэм тоном, который допускал только один вариант ответа.
– На его совести не меньше двух дюжин смертей… – будто оправдываясь, произнес Оддин.
– Не нужно преувеличивать, – отмахнулась госпожа Торэм. – Ковин, возможно, кровожаден, но…
– Я про преступника, – перебил ее Оддин и, подумав, добавил: – Ковин, боюсь, повинен в куда большем количестве преступлений, пускай и косвенно.
Все трое продолжали завтрак в тишине. В столовую вошла служанка: лицо белое, руки дрожат.
– Госпожа, к вам визитер. Это… господин Торэм. – Губы едва слушались ее, произнося имя гостя.
Присутствующие замерли. Они не успели обменяться хотя бы какими-то мыслями на этот счет, как в комнату уверенно вошел Ковин. Одним касанием перчатки он отодвинул в сторону служанку. Та предпочла исчезнуть в коридоре, освободив путь.
– Мама, вы здоровы? – поприветствовал он, в голосе не было и капли заинтересованности.
Она, не вставая, протянула руку, и он поцеловал кончики ее пальцев.
– Я в полном здравии, Ковин, благодарю.
Он бросил взгляд на Оддина, будто тот был не более чем раздражающим предметом мебели или нелюбимой картиной.
– Я предполагал, что обнаружу тебя здесь, – заметил Ковин, а потом внимательно посмотрел на Элейн.
Она упорно делала вид, что заинтересована глиняным стаканом с пивом, но, когда пауза стала невыносимо тяжелой и долгой, несмело подняла взгляд. Элейн боялась собственной реакции: слишком дерзкого взгляда, слишком искривленных в отвращении губ.
– Бенни-прачка, – протянул Ковин, откладывая в сторону перчатки и соединяя кончики указательных, средних и больших пальцев – тех, что у него разгибались.
– Бенни-прачка? – удивилась госпожа Торэм, и Элейн по тону поняла, что та знала легенду.
– Так мне представили эту девицу. – Ковин многозначительно поднял брови, ясно давая понять, что не поверил ни единому слову.
Хозяйка дома покачала головой.
– Это Элейн. Невеста твоего брата.
Оддин закашлялся.
– Ты напрасно беспокоишься, дорогой, – обратилась к нему госпожа Торэм, при этом не оборачиваясь, а продолжая смотреть на старшего сына. – Уверена, наоборот: теперь, когда мормэр Нортастера знает правду, твоя невеста в этом городе будет в полной безопасности.
Элейн, до сих пор сидевшая как изваяние, бросила взгляд на хозяйку дома. Это был хитрый ход. Хорошее объяснение присутствию Элейн в доме и возможная дополнительная защита.
Губы Ковина тем временем расплылись в неприятной
