отсюда, – мрачно ответил Красавчик, – мне тяжко находиться в церкви, как будто все святые готовы покарать меня. Тьма объяла мою душу.
– Ты сам пустил её туда, – задумчиво проговорил Петрович.
Мужчины вышли из церкви. Артём, безразличный ко всему окружающему, брёл по дорожке.
– Пока, Петрович, – уныло сказал он и, оставив старика, отправился в магазин.
– Привет, Красавчик, – кокетливо обратилась к Артёму молоденькая продавщица.
– Здравствуй, Оксана. Дай-ка мне бутылку.
– Как всегда, пивка?
– Нет. Водки.
– Ты что-то не весел. Катя тоскует по тебе. Она тебе разонравилась? Может, я приглянусь? – сверкая глазами, спросила Оксана.
– Оксана, – обратился к ней Артём, – передай Катерине, что я очень виноват перед ней. Пусть простит меня, если сможет…
Вечером Артём был пьян. Он сидел на полу, уставившись на входную дверь. В полночь дверь со скрипом отворилась, и на пороге появилась та самая одноглазая женщина-монстр. Она страшно таращила свой единственный глаз. Гнилые зубы её жутко скрежетали, пронзая тишину. В окровавленных руках лихо держало какой-то грязный свёрток. Вдруг свёрток зашевелился, и к ужасу Артёма раздался пронзительный младенческий плач!
– Нет! Не надо! – заорал Артём, вскочил и бросился к окну. Он разбил стекло и выскочил на улицу. Стояла темень. Артём помчался, не разбирая дороги, а в ушах у него звенел детский крик и жуткий скрипучий смех. Он споткнулся, упал и потерял сознание.
Артём очнулся и не сразу понял, где находится. Он захотел пошевелить рукой, но с удивлением обнаружил, что руки его привязаны к больничной койке. То же самое было с его ногами. Мужчина огляделся. Пустынные стены давили со всех сторон. Он попытался вспомнить, как он сюда попал, но память его не могла выдать такую информацию. Вдруг дверь отворилась, и в помещение зашёл человек в белом медицинском халате, а вместе с ним пожилой мужчина.
– Петрович! – воскликнул Артём.
– Вот видите, Степан Михайлович, он меня узнаёт.
– Да, – согласился врач, – но белая горячка так просто не пройдёт. Рано его ещё выписывать. Он только очнулся.
– Артём, – взволнованно сказал Петрович, когда врач оставил их одних, – ты как?
– Бывало и получше, – вздохнул Артём.
– Ты его снова видел? Лихо это?
– Да, видел, – подтвердил Красавчик, – оно теперь никогда от меня не отстанет. Лучше уж петлю на шею…
– Но-но-но! Ты это брось! – грозно предостерёг Петрович, – оно только этого и ждёт. Ведь лихо одноглазое питается человеческими негативными переживаниями, злобой, обидой, отчаянием и унынием. Оно пристаёт к какому-нибудь человеку и пожирает его, пока совсем не погубит. Человек либо спивается, либо на себя руки накладывает.
– И за что мне всё это! – вознегодовал Красавчик.
– Я думаю, ты знаешь, за что, – отозвался
