со мной, – коротко ответил ее сопровождающий.
«Ох…», – про себя протянула Роксалия, нервно вцепившись в плащ изнутри. Неужто Патрок обманул ее? Мог ли он победить в ристании? Лия лихорадочно попыталась вспомнить, в каком расположении духа пребывал вчера вечером Хранитель. Он был побит как собака, но чрезвычайно весел и доволен! Так ли ведут себя проигравшие? Что-то в груди Роксалии оборвалось, наверное, сердце лопнуло.
Как они спустились по лестнице, она даже не заметила, ощутив лишь стылые лапы приближающейся ночи, забравшиеся под плащ и ущипнувшие обнаженные ноги. В ушах стоял гул, а тело пробивала мелкая дрожь вовсе не от холода.
Уже ближе к Черной башне Лия вновь расправила спину, пытаясь стряхнуть с себя страх. Совсем необязательно Патрок поменялся с Ньёрдом, чтобы оказаться с ней на Обряде. Может, он плохо себя чувствует после ристания? Такое вполне могло быть. К тому же Люсирия потратила весь сегодняшний день, чтобы разузнать, кто мог стать победителем. Она попыталась отыскать Гурда, но тот как в воду канул. Из чего они сделали вывод, что он – победитель. Ведь победителя освобождали от каких бы то ни было обязанностей и занятий перед Обрядом, чтобы он набирался сил и восстанавливался после ристания. Впрочем, это мог быть как Гурд, так и Патрок. Ни того, ни другого Люси сегодня не видела.
– Что, Алва, довольна? Добилась своего? Очень рада сейчас? – отвлек Роксалию язвительный голос Йорана.
Алва? Это что-то новое. Какие бы отношения между ними ни были, фамильным именем он ее никогда не называл. Что это с ним? Злится что ли? Очень интересно. Однако Лия привычно не стала отвечать, продолжая рассекать прохладный воздух засыпающей Долины, пахнущей сладкими луговыми травами, свежестью водных источников и легкой гарью пепла вулканов.
– Кто тебя гнал на этот Обряд? – открывая выкрашенную в полуночный цвет дверь, тем временем продолжил зудеть Ньёрд. – Если ты думаешь, что после Открытия тебе будут постоянно доставаться такие жирные заказы, как с этим Куашем, то тебя ждет разочарование. Больше тридцати тысяч золотых обычно не дают. Задание с принцем – это очень редкое исключение, а не правило. Так что ты наказала саму себя.
На волнение и, чего уж греха таить, страх начали наслаиваться раздражение и злость. В словах Йорана скользила правда, и она очень неприятно укусила Лию.
Они дошли до лестницы, но подниматься не стали, свернув в глухой коридор, освещенный красным светом факелов. В конце него, друг на друга смотрели две двери темно-бордового цвета. Туда-то Хранитель и вел Бабочку.
– Ты никого не слушаешь, Лия. А теперь будешь мучиться.
В голосе Ньёрда слышалась неприкрытая злоба, что даже вызывало замешательство.
– Тебе-то что за печаль? Радуйся, – нехотя выдавила из себя Роксалия, когда они остановились возле левой двери с вырезанным на ней символом Школы Спящей справедливости.
Она сказала это не для того, чтобы узнать ответ на вопрос. И без того ясно, что он прав. А что-то
