style="font-size:15px;"> Где-то на середине пути он совершил странный ритуал, до сих пор не разгаданный историками.
Поднявшись на вершину горы Улуг-таг, он осмотрелся с высоты, а затем велел высечь на запримеченном здесь же камне надпись на уйгурском и арабском языках, извещавшую о том, что в год овцы султан Тимур отправился с двумястами тысячами воинов, имени своего ради, по кровь Тохтамыша хана.
Этот камень обнаружили только в 30-х годах прошлого века и отправили в Эрмитаж, где его можно увидеть и сегодня в одном из восточных залов.
Итак, в своих владениях Тимур именовался, как правило, двумя титулами, которыми сам он дорожил в равной степени, – “великий эмир” и “гурган”.
Его потомков стали называть “эмир-заде”, то есть, “сын эмира”, а сокращенно “мирза”.
Титул “мирза” носил и Улугбек.
Вообще-то, настоящее имя Улугбека, полученное им при рождении, было Мухаммед Тарагай.
Между прочим, факту рождения этого младенца обязаны своими жизнями десятки тысяч жителей города Мардина в Ближней Азии, которых Тимур уже готов был предать лютой казни за их сопротивление. И как раз тут прискакал гонец, сообщивший, что у Гаухар-Шад, жены Шахруха, родился мальчик.
Тимур, лелеявший мечту о переустройстве мира под эгидой своей Семьи, настолько обрадовался, что не только помиловал обреченных горожан, но и велел вернуть им все отобранное имущество.
В практике Тимура этот случай стал единственным в своем роде.
Маленького Мухаммеда Тарагая тут же забрали у его матери, и в последующем он воспитывался при дворе Тимура под надзором его бабки Сарай-Мульк-хатун, ханской дочери.
Из множества внуков, которые точно так же воспитывались при дворе в Самарканде, Тимур почему-то выделял именно этого мальчика. Когда тот подрос, великий эмир в свободное время мог часами беседовать с ним.
Заметив это, придворные, дабы угодить Тимуру, стали называть мальчика Улугбеком, то есть, “великим господином”.
Возможно, поначалу такое прозвище имело легкий ироничный оттенок, но со временем оно закрепилось при дворе и сопровождало Улугбека до самой смерти, фактически став его именем, под которым он и вошел в историю.
Когда Улугбеку исполнилось десять, Тимур устроил пышную, хотя и символическую свадьбу для него и еще девяти других своих внуков. При этом Улугбек получил в жены ханскую дочь, а вместе с ней и право именоваться отныне “гурганом”. Между прочим, Улугбек настолько дорожил этим титулом, что даже подписал им главный труд своей жизни – “Звездные таблицы” (“Зидж-и джедид-и Гургани”).
Но увлечение астрономией придет еще нескоро.
А весной 1409 года собственное прозвище “Улугбек” – “великий господин” казалось 15-летнему юноше, скорее, издевательским.
Ведь его отец Шахрух, поставив сына наместником в Самарканде, ограничил его во всем, фактически передав реальную власть в руки двух опекунов – эмиров Шах-Малика
