дротики в гобелен, изображающий его отца, принимающего Иностранных Гостей. В тот момент, когда Первый министр, не постучав, вломился к монарху, тот весьма удачно залепил дротиком Главному Иностранному Гостю в глаз.
Напуганный вторжением, Пиннер едва не свалился со своего кресла, изготовленного в виде уменьшенной копии трона, и сделал вид, что занят государственными думами.
Впрочем, вид короля наводил на мысль об обратном. Пиннер был в домашнем халате и босиком. Тапочки его стояли почему-то на подоконнике, а в одной из них лежал недоеденный бублик с маком.
Первый министр чинно поклонился, скашивая взгляд на этажерку с книгами, которая только что стояла возле кресла, но как раз в этот момент свалилась, разбрасывая содержимое.
– Что у вас? – спросил король.
Маор поднял глаза, источающие вежливую преданность, и улыбнулся.
Он считал, что Пиннер полный идиот и по этой причине не имеет права занимать долерозийский престол.
– Ваше величество, я получил важное послание. Дело государственной важности!
– Да? – спросил Пиннер, пытаясь поджать голые ноги. – И что же?
– Прочтите!
Король скорчил величественную мину, которую ежедневно оттачивал по утрам перед зеркалом, и отмахнулся.
– Сделай милость, Маор, огласи содержание сам.
Первый министр кивнул, бросив взгляд на гобелен, утыканный дротиками, и, прочистив горло, продекламировал строки бессмертного послания Тофаста.
– Что?
Маор ожидал именно такой реакции. Король соскочил с кресла и, подбежав к Первому министру, вырвал у него бумагу.
– Мои племянницы! Мои племянницы! Ты понимаешь, что это значит? – завопил Пиннер, хватая Маора за плечи.
– Да, ваше величество. Именно так, ваше величество.
Король сделал пробежку по комнате, хватаясь за растрепанную голову и маша руками. На пол с полок, столиков и комодов летели разные предметы, но монарх этого не замечал до той поры, пока не наступил на свою же корону.
– Ай!
Наблюдая, как Пиннер прыгает на одной ноге, Маор воздел глаза к потолку, на котором искусная роспись изображала что-то вроде массовой попойки.
На самом деле – и об этом знали только посвященные – художник, тяготеющий к горячительным напиткам, имел в виду «Восшествие первого короля Долерозии Отваэлиса Меланхолика на престол».
– Ваше величество, здесь важна быстрота. Судя по тем подробностям, что нам сообщают, принцессы попали в отчаянное положение, – сказал Первый министр, оторвавшись от своих фантазий, где на месте физиономии Отваэлиса на росписи красовалась его собственная.
– Ты прав! – Пиннер подобрал корону и криво водрузил ее на голову. – Нам нужно… нам нужно…
– Я отправлюсь немедленно, – поклонился Маор, – моя обязанность доставить принцесс во дворец в целости и сохранности и обеспечить
