кто-то из знакомых пригласит его на такое представление, Гун-Феран вряд ли откажется, а потом… Темный Город – опасное место, особенно для нелюдимого книжника со странной манерой речи. Всякое может произойти на ночной улице – случайная ссора с подвыпившей компанией, нападение грабителей. Воды канала Вдовьих Слез глубоки и мутны. Каждую ночь они уносят в залив Шангон тело какого-нибудь бедолаги с перерезанной глоткой.
«Ах, Гун-Феран, Гун-Феран, злосчастный ты зануда, мне жаль тебя, – Равет-Фай на самом деле сожалел о том, что придется сделать. – Лучше бы ты не был так внимателен – возможно, прожил бы дольше. Ну, что же – одной жертвой больше на пути к великой цели. В конечном итоге, каждый из смертных предстанет перед Небесным судом».
* * *
– Вы уверены в этих сведениях, господин Мин-Нао? – произнес Кейвис.
Торговец провел ладонью по холеной, вьющейся черной бороде, умащенной дорогими благовониями.
– Насколько вообще можно быть в чем-то уверенным под взорами Солнца и Луны? – напыщенно ответствовал он. – Особенно, когда дело касается секретов Дворцового Города. Но мои сведения – из заслуживающих доверия источников. Я бы не стал беспокоить Магистра из-за пустых сплетен.
Позади Кейвиса приглушенно крякнул Веро. Отставного друнгария раздражали высокопарные речи. К тому же он недолюбливал купцов и островитян Внутреннего Моря, а бородатый Мин-Нао был торговцем родом с островов.
– Я наладил дружеские отношения с владелицами нескольких публичных домов в Светлом Городе, – пояснил купец. – Такая дружба обходится дорого, но она того стоит. Люди из дворца пьют с куртизанками, а выпив лишнего, становятся разговорчивы. Девушки доносят все, что услышали, своим хозяйкам, а те делятся со мной.
– Разумно, – с одобрением кивнул Кейвис. – Вижу, что дела у господина Нао поставлены на широкую ногу. Я и не сомневаюсь в ваших сведениях, просто хочу знать, не может ли тут быть скрыто нечто такое, о чем мы не знаем.
Бородач развел руками.
– Кто же скажет наверняка? Разве что гадатели в храмах… Но многие придворные повторяют одно и то же. Якобы Императору Тай-Илуну во сне явилось божественное откровение, и поэтому он повелел немедля возвести в Верхнем Дворце храм, где в уединении будет поститься и возносить молитвы все священное десятидневье, и даже не станет участвовать в церемонии Первого Жертвоприношения.
Вот это действительно наводило на размышления. Первое Жертвоприношение было важнейшей церемонией, открывающей празднества в честь Благодарения Богов. По обычаям Кель-Тао, проводить его должен Благословенный Владыка собственной персоной. Если Тай-Илун не появится на столь значительном мероприятии, значит, дела его и правда плохи.
– Говорят, что Императора видели внутри молельни, – добавил торговец. – Но только издали – близко не подпускают самых высокопоставленных сановников. Поэтому некоторые придворные думают, что
