это что-то… – он не закончил, увидев, как изменился в лице рыцарь.
– Уж ежели пресвятой брат смекнул, – охотно поддержал Фродвин, – то что говорить об ентих. У них крючкотворы-то ого-го!
– Что вы несёте такое? – огрызнулся Вальтер.
Он встал и двинулся к лестнице, ведущей наверх, к комнатам для гостей, но Айдан неожиданно для самого себя догнал его и спросил:
– А это правда, что Ульрих фон Ланциг?.. – он так и не придумал, как закончить фразу.
– Что Ульрих фон Ланциг был нечестивцем и бандитом? – Вальтер усмехнулся; впрочем, довольно добродушно. Опершись на ближайший столб, он промолвил: – Ну, ты пойми: он был наёмником, а это такой народ, которому мало где рады. Как до сечи доходит, они храбрецы, за веру могут встать с оружием, но в любое другое время это та ещё напасть. Ты бы не захотел с ними встречаться. Ладно ещё когда они бесчинствуют во вражеской стране, тут как не позлорадствуешь, но Ульрих-то у нас, в Гевинтере воевал – за одного барона против другого. Я слышал о шайках, которые ради забавы поджигали деревни и жарили каких-то бедняг на вертелах.
У Айдана от таких известий глаза на лоб полезли; Вальтер выставил перед собой ладонь, рассмеялся и поспешил сказать:
– Нет, нет, это я так, Ульрих-то был не из таких, он своим парням не разрешал попусту мародёрствовать. Но в чём-то он должен был дать поблажку, иначе бы его солдатня нашла себе другого командира, посговорчивее – вот монастырям и доставалось. Про него рассказывали даже такую историю, – он с явным удовольствием пустился в воспоминания. – Однажды отряд, уже изрядно потрёпанный, подошёл к монастырю с высокими и крепкими стенами, но бойцов было мало. Они тогда вот что придумали. Представь, стучатся такие в двери монастыря пятеро вояк со скорбными лицами, и с ними гроб; говорят: вот, Ульрих фон Ланциг преставился, хотим, чтобы кто-нибудь сослужил поминальную по нему. Монахи-то, конечно, про себя: хвала Владыке, сгинул проклятущий! Они бы, может, и вовсе отказали в Последнем Благословении, да совестно, поэтому впускают скорбящих солдат, велят принести покойника в храм и собираются уже сжечь его, – Вальтер воздел к небу руки и сделал паузу, – но когда открывается гроб, оказывается, что мертвец живой и очень прыткий, а вдобавок с ним в гробу полно оружия. Ну, дальше ты сам всё представляешь, – он искренне повеселился, глядя, как Айдан озадаченно чешет нос.
– И это действительно?..
– Я не знаю наверняка, – он подёргал себя за бороду. – Ровно то же самое рассказывали и про двух других людей и ещё про одного гнома. Да ты его знаешь: Рандольф Железнорукий.
Айдан кивнул: ещё бы не знать. Это был первый из гномьих авантюристов, откликнувшихся на призыв жителей острова Эвеньяно, которых притесняли эльфы из Гладринга; Рандольф довольно резво собрал армию из таких же, как он, гномов-головорезов с пустыми карманами и крупной нехваткой совести и с большим удовольствием побивал эльфов. Потом, правда, выяснилось, что остров он решил завоевать для себя, а не для тех людей, которые сами не
