за шишак и пытались выяснить, что за гном скрывается под такой высоченной буденовкой.
Иногда летом с тетей Диной выбирались за город, как правило, в Фили. Долго ехали от Теплого переулка с пересадкой на трамвае, затем шли пешком до леса, в котором на полянах собирали ароматную землянику. Довольно быстро нам троим удавалось собрать трехлитровый бидон этой удивительной ягоды.
Среди друзей отца было немало интересных людей. Но многих он растерял, упиваясь своим горем. Сохранились самые преданные, в том числе и Дмитрий Николаевич Дорофеев, читавший курс лекций по философии в Военной Академии имени Фрунзе, расположенной неподалеку от нашего дома. Дмитрий Николаевич и к жизни относился философски. Он любил зайти к отцу после лекции пропустить рюмочку-другую или завалиться к нам с какой-нибудь миловидной дамой, чаще всего с тетей Аюсей, поболтать и попить чайку.
9. Лазутчики в Хамовнических казармах
– Хотите, мы с вами сыграем в лазутчиков? – однажды спросила нас с Леной тетя Люся.
– А куда нужно будет лазить? – не удержался я от вопроса.
– Лазить никуда не нужно, – с готовностью отвечала тетя Люся, – лазутчиком раньше на Руси называли разведчика. Вот вы с Леной и будете разведчиками. В казарму к Дмитрию Николаевичу сейчас взрослых не пускают. Он на казарменном положении. А вы маленькие, вас пропустят, скажите, что идете навестить своего дядю. Проведайте его: посмотрите, как он там живет и что делает. А потом мне расскажите. Но не говорите, что это я вас послала. Как будто вы сами решили его проведать. У нас будет такая игра. Хорошо? – голос тети Люси звучал приветливо и ласково.
Мне было шесть лет, а сестре на два года больше. И мы любили играть в разные игры. Тетя Люся предлагала нам поиграть во что-то для нас совсем новое и интересное.
Когда мы вернулись из казармы, тетя Люся тихо и вкрадчиво спросила нас:
– Ну, как там поживает Дмитрий Николаевич? Что он там поделывает?
– К лекциям готовится, – хором заявили мы. Так нам посоветовал отвечать на подобный вопрос сам дядя Дима. При этом он махнул рукой в сторону письменного стола, заваленного книгами и бумагами.
– А гости какие-нибудь, женщины, например, к нему не заходили? Вы не видели? – глядя мимо нас, как бы вскользь, поинтересовалась тетя Люся, делая ударение на слове «женщины».
Как отвечать нам на этот вопрос, дядя Дима ничего не сказал. Мы помялись, так как почему-то почувствовали, что упоминание о гостях, а тем более о женщинах, будет для тети Аюси неприятно. Тем не менее, мы намерены были говорить только правду, как и полагается настоящим лазутчикам.
– Нет, не заходили, – был наш ответ. Это была сущая правда. Мы действительно не видели, чтобы кто-либо заходил в комнату дяди Димы.
Правда, в этой комнате на диване, застланным армейским одеялом, сидела тетя Поля. Но как она заходила в эту комнату, мы не видели. Так что мы говорили чистую правду:
– Нет, не заходили.
Чтобы
