идея-прохиндея – это враз. Я, например, брюки такие хочу… черно-белые… чтоб как будто змея по ноге ползет.
– Неплохо. Надо запомнить.
– Учеба небось платная?
– Не узнавала еще. Это ж ехать надо, а у меня на дорогу нет, не то что на учебу. Вот заработаю, тогда поеду.
– А давай вместе, – предложила Нинка. – Я тоже поработаю после школы, сделаю от маманьки заначку – и мотанем.
– Давай, – обрадовалась Таня.
Последний учебный год пролетел метеором, так выразилась их классная руководительница на заключительном уроке. На самом деле дни шли за днями, и все было как обычно. Таня училась легко и даже успевала помогать подруге, которая сражалась со школьными предметами с остервенением обреченной. Обреченной на тройки. Когда вручали аттестаты, у Нинки была всего одна четверка, а у Тани, наоборот, все четверки, за исключением истории, литературы и, конечно, изобразительного искусства. Эти предметы она всегда знала на «отлично». Таня могла бы закончить и получше, только времени на изучение школьных предметов не хватало. С октября она посещала курсы парикмахеров, а по ночам подрабатывала ночным сторожем в детском саду, чтобы оплачивать обучение на курсах. В мае Таня получила сертификат и выступила на конкурсе молодых мастеров. Призового места не заслужила, зато девчонка, которую она стригла и красила, была чрезвычайно довольна своим новым имиджем.
На выпускной бал Таня сделала себе подобную прическу, и это не осталось незамеченным. Даже самый видный парень из параллельного класса попытался увлечь ее в пустую аудиторию, но Таня выскользнула из его неловких объятий сразу же, как только тот попытался ее поцеловать.
На выпускном вечере она впервые попробовала шампанское. В сочетании с баночным пивом, которого в избытке было припасено одноклассниками, игристое вино оказало на девушку непередаваемое действие. В какое-то мгновение, когда ее наконец отпустила неукротимая рвота, ей показалось, что она умирает.
Когда Таню в полубессознательном состоянии привели домой, мать отпоила ее горячим чаем и уложила в постель.
Утром Таню разбудил звонок. Она с трудом оторвала голову от подушки и, слегка покачиваясь, добрела до двери. На пороге стоял Генка.
– Дрыхнешь? А я ключи забыл. Мать на работе?
– Ага, – подтвердила Таня и побрела к себе в комнату. И тут она совершила роковую оплошность: не закрыла за собой дверь.
Таня вспомнила об этом, как только накрылась одеялом. Но сил, чтобы встать, сделать шаг и защелкнуть замок, у нее не было. Она могла только закрыть глаза и попытаться забыть о пульсирующей в висках боли.
Снова зазвонил звонок. На этот раз телефонный. Таня поморщилась. Неужели этот гад не догадается снять трубку? – подумала она с раздражением. Трели прекратились. Похоже, Генка соизволил подойти к телефону.
– Да… Да… Спит вроде, – донеслось из-за приоткрытой двери. Скорей всего, звонила мать. – Я? Поем и тоже прилягу… Сегодня не пойду… Когда?.. Можно… Прихвати пивка, я картошки нажарю. Пока.
Наступила тишина.
