style="font-size:15px;"> – Черт его знает. Военный. Пять лет по контракту.
– Зачем берешь тогда, раз не знаешь?
– В надежде, что кабан сломает ему ноги, – засмеялся я, тем самым привлекши на нас внимание.
– Что обсуждаете? – завелся Стёпа.
– Да так. Собираемся накатить.
– О-о, это надо, – тут же потер руки тот.
Затем, отведав Сэма, мы прошли к склону, что находился за моим скромным огородом, и, миновав Давидию, спустились в заповедный лес.
Благо, погода была безветренная. Это с самого начала обещало результативную охоту. «Убьем пару кабанов и еще несколько незатейливых зверушек» – думали мы. Однако никто и предположить не мог, свидетелями какой чертовщины нам придется стать.
Уже после трех бутылок отпало всё желание охоты. Мы забрели в такую глубокую глушь, где не было ни одного следа человеческой цивилизации – девственная тайга.
Старик Шиллинг присел у дерева, чтобы перекурить. Мы, сколько мне помниться, последовали за ним, начали четвертую бутылку, после чего, немногим погодя, почуяли какой-то резкий и мерзкий запах. Гадать долго не пришлось: это был запах животной мертвечины. Он появился так резко, что деду Стёпе даже не пришлось закусывать.
– Что за ерунда, мать его за ногу? – скривился он. – Так вонять может только сотня дохлых ежиков. Каждому из них не меньше трех дней!
Патрик, проявив инициативу, поднялся и попытался определить сторону, откуда шел запах. Он оперся о дерево, чтобы не свалиться, выпрямил ноги, чтобы казаться выше – думал, что это даст ему какое-то преимущество в выслеживании источника благовоний – и в отчаянии присел обратно.
– Надо идти домой, – застонал бойфренд.
– Мы никуда не пойдем, пока не узнаем, откуда этот запах, – ответил я, и при помощи всё того же дерева попытался подняться. У меня почему-то это получилось намного лучше.
Помнится, я сразу же определил, куда нам нужно идти, и, скомандовав, повел за собой остальных.
Мой нюх привел нас в истоптанное копытами место, где, пройдя еще несколько метров, мы обнаружили десятки трупов диких кабанов. В силу того, что мы были пьяны, нам не удавалось установить точную причину их гибели. Но, как мы тогда полагали, эти животные перебили друг друга.
Пусть мы были сильно пьяны, и всё мельтешило перед глазами, но все эти свиньи лежали так, будто бы они собрались в стадо из полсотни особей, забегали в хаотичном порядке и в миг отключились. На их коже, когда мы их осмотрели, не было следов выстрелов – только раны от клыков, которые, очевидно, были нанесены другими кабанами.
– Они забили друг друга до смерти, – заключил Шиллинг, склонившись над одной из тушек и прощупав ее.
– Уж очень мне всё это не нравится, – присел Мак, который, хоть и пьян, усердно напрягал извилины, чтобы вспомнить: – Вся эта картина мне что-то напоминает. Я где-то уже видел подобное. Не могу вспомнить.
