его очередь, и шаман передал ему рог, уже лишь наполовину наполненный кровью. Хакон заглянул в черные глаза шамана. Возможно, на его месте будет когда-нибудь стоять и он. Временами духи разговаривали с ним на своем древнем непонятном языке. Иногда они даже появлялись, чтобы спасти ему жизнь. Так случилось, когда он встретил свою шестую зиму и, почувствовав себя опытным рыболовом, наступил на еще не окрепший лед. И хоть Йико бил потом в грудь, что это он вовремя спохватился, вытащив брата из ледяной воды, но Хакон знал, кто действительно уберег его от смерти. Он отчетливо слышал гул, похожий на шепот сразу нескольких голосов, направляющих его к полынье. Это снова повторилось уже спустя год, когда внутри раздались голоса такой силы, что ему больше ничего не оставалось, как замереть на месте. Внезапная остановка спасла его от стрелы, выпущенной охотником из клана Вергардов, пролетевшей в дюйме от его лица. В тот день им удалось сбежать, и они с Йико вернулись целыми и невредимыми и, что самое главное, живыми. Хакон рассказал о случившемся отцу, но тот не кричал и не злился из-за того, что они зашли на чужую землю, наоборот, с его лица не сходило торжество и ликование. Он тут же позвал Исинкрита, и тот подтвердил его родство с духами. Лишь только потом Хакон узнал, что такие, как он, становились либо говорящими с духами, либо хаддингами. Но шло время, а обещанное обучение Исинкрита так и не начиналось. Шаман находил всяческие лазейки, чтобы отложить развитие его навыков. Но не раз Хакон видел, как втайне он все же практиковал обучение своего сына Морескарта, уходя как можно дальше от поселения.
Юный Хагарт поднял рог над головой и, задрав голову, прижал его к губам. Кровь полилась по его устам, и он снова почувствовал тот самый привкус на языке. Сделав глоток, Хакон прошел мимо шамана и плеснул оставшиеся во рту в кострища.
То, что произошло после, ошеломило даже шамана, отпрянувшего от огня на несколько метров. Столб пламени, казалось, поднялся до самих небес. И это был тот самый долгожданный знак. Духи наконец их услышали, и теперь Исинкрит изучал их послание клану.
Мальчик, сам испугавшийся не меньше шамана, смотрел вверх и не верил, что огонь мог подняться так высоко, добравшись до свода полуночного неба. Между тем на звездном полотне начинали появляться разноцветные узоры. Переливаясь красками, они словно плясали в огненном танце. Уставшие женщины снова закружили возле кострища: радость от того, что Нум разделил с ними еду, была безграничной.
– Я слышал их, – заорал Исинкрит. – А вы все видели. Духи вняли нашим мольбам. Они не оставили нас, передав мне свое послание.
– Говори, шаман, – с облегчением произнес вождь клана.
Исинкрит взглянул на счастливое лицо Кветана, опустил глаза, а затем продолжил:
– Мальчик пробудил самого Нума!
Все собравшиеся одобрительно заголосили.
– Как кровь, пролитая из его уст, подняла пламя до небес?
– Да! –
