так думаю, – сказала она. – И кстати, сколько же вам лет, молодой человек?
В кармане запиликал телефон.
– Извините. – Саша деликатно отвернулся в сторону.
– Я в отдел, – сообщил голос Лысенко. – Ну что, нашел еще кого-нибудь?
– Да.
– А Савицкого?
– Пока нет.
– А сам скоро?
– Еще не знаю, Игорь, – задумчиво сказал Бухин. – Интересный разговор.
– Ну, это хорошо, – одобрил капитан, дал отбой и вышел из сумеречного служебного вестибюля под сияющее майское солнце.
Прямо у двери на корточках сидел голубоглазый ангел в маечке и потертых джинсах и кормил толстую полосатую кошку. Кошка, урча, поедала из мисочки творог, а ангел отталкивал в сторону нахального черно-белого кота, норовящего добраться до угощения, и говорил:
– Ешь, Мура, ешь…
– А этому почему не даете? – Лысенко присел рядом с ангелом.
– Этот не беременный. – Ангел снова довольно бесцеремонно отпихнул кота и поднялся, отряхивая джинсики. – Бедная Мура!
Кошка, доев приношение, благодарно терлась о ноги ангела. Примерно год назад капитан тоже стал неравнодушен к усатым-полосатым.
– Игорь, – представился он. – Кстати, у меня тоже есть кот. Может быть, он даже родственник вашей Муры!
Ангел вскинул на него небесного цвета глаза и заправил прядь золотых волос за маленькое круглое ухо. Представиться он не успел, потому что из открывшейся двери служебного входа показалась некая фигура и недовольно спросила:
– Вы у меня на сегодня записаны. Заниматься будете?
– Да, конечно. – Ангел подхватил с земли пустую мисочку и заспешил в театр.
– …Тома, я тебя прошу!
– Брось, Лёля, об этом все знают. И если я не расскажу, то расскажет кто-то другой. А я буду объективна…
– Я знаю, что ты будешь объективна… учитывая твою пылкую любовь к Кулиш! – Завтруппой иронически взглянула на подругу. – И если Оксана все-таки умерла своей смертью, Тома, то тебе потом будет неловко.
То, что прима Оксана Кулиш умерла не своей смертью, Саша Бухин знал совершенно точно. Поэтому он поощрительно взглянул на Тамару Павловну и кивнул. «Черепаха» в расшитом бисером платье поджала губы.
– Она была любовницей Савицкого довольно давно, – немного помолчав, осторожно сообщила концертмейстер и быстро взглянула на подругу. Но та сидела с непроницаемым лицом и молчала. – Это… э… началось почти сразу же, как Кулиш пришла в театр, то есть… лет десять уже. Или больше… Вам нужны точные даты?
– Нет, необязательно.
– Да, такая, знаете… милая была девочка.
Завтруппой хмыкнула, но ничего не добавила.
– Ну и не без голоса, конечно. Сначала она занималась со мной, но у нас как-то не сложилось, и с тех пор она все
