Одни были туповаты, другие трусоваты, третьи нечисты на руку, четвёртых интересовала только карьера, пятые не разделяли убеждений… Работать было, по сути, не с кем. Команды практически не было.
Выход виделся в одном: искать и собирать людей. По всей стране. Россия велика. И один из таких людей, приехав из своей Вологды, сегодня придёт к нему. Ещё один – возможно, этот молодой капитан Артемьев. Неужели уж такая несбыточная мечта – собрать работящую, надёжную внеклановую команду? Образовать собственные независимые структуры, дать им преимущественные права. Обеспечить силовую поддержку.
Жаль, что не царь я здесь…
Гость лёгкой походкой шёл к дивану. Ростом немного ниже среднего, стройный. Одет бедновато, но аккуратно. Очкарик. Оправа старенькая. Цвет лица нормальный. Смотрит приветливо и с интересом. Волнения не заметно.
– Вы, Ярослав Матвеевич, не удивлены моим приглашением?
– Решил не удивляться, – ответил Неверов. Голос у него был – скорее тенор, чем баритон. И очень выразительный. Запоминающийся.
– Почему? – спросил президент.
– У всего есть свои причины. Не думаю, что тут ошибка. Считаю – знак судьбы.
– Вы так доверяете судьбе?
– Доверяю, хотя и с разбором.
– Вы умны?
– Относительно.
– Хитры?
– В меру.
– Ленивы?
– Да, я довольно ленив.
– У вас много специальностей?
– Несколько. Фельдшер, лесовод, электромеханик, программист, компьютерщик. В последние годы – экспедитор. Работал с поставщиками. Возил товары из Москвы, из Петербурга.
– Хорошо знаете эти города?
– Москву хуже военных, но лучше остальных москвичей. Питер не так хорошо.
– Понятно. Юридической профессии не имеете… А как вы оцените состояние правопорядка в стране?
– Извините, его у нас вообще нет.
– И кто в этом виноват?
– Сложный вопрос… Проблема запущена, всё на самотёке. Такое ощущение, что этого никому не надо. Что преступность в нашей стране кому-то очень нужна. Иначе бы её давно задавили. А органы наши правоохранительные… Идёт самая настоящая диффузия милиции и уголовного мира.
– Коли они соприкасаются, диффузия неизбежна.
– Всё это преодолимо, Георгий Александрович. Было бы желание…
– А может, есть желание, да руки связаны? Законы несовершенны?
– Законы придумывают люди.
– Что такое вообще закон?
– Это уговор. Я с детских лет помню: «уговор дороже денег». Играем так, как договорились.
– А если игра пошла неинтересная?
– Остановить игру и договориться по-новому.
– А вы понимаете, как трудно провести хороший закон? Без всяких лазеек? И заставить его работать?
– Понимаю.
