улыбнулся капитан. – Мы так друг другу понравились, что обменялись адресами. Я думал, что это я такой, слишком злой на уголовников. Нас же, молодых, всегда честят максималистами. А он тоже так смотрит.
Вошёл министр.
– Разговариваете?.. Господин президент, вам капитан Артемьев ещё нужен?
– Больше нет, – улыбаясь, сказал президент. – Все свободны.
Но при этом так взглянул на молодого человека, что тот понял: разговор получит продолжение.
В кабинете президент подошёл к окну. Он не жалел, что позволил себе так откровенно разговориться с незнакомым капитаном. Всю жизнь хорошо чувствовал людей. Интуиция не подводила. И тот, неизвестный, пятидесятилетний, его заинтересовал. Во всяком случае, стоило пожертвовать несколько минут на разговор с ним.
Президент взглянул на стенные часы, сел за стол и раскрыл бювар с документами…
В машине генерал-полковник спросил капитана:
– Ну, Артемьев, как тебе наш президент?
– Нормально…
– О чём без меня секретничали?
– За жизнь… Холост или женат, какой оклад, не обижает ли начальство…
– И как начальство, не обижает?
– Нет, товарищ генерал. Хорошо относится. Спасибо.
– Ну, то-то…
Президент смотрел в окно. Сменить бы министра… Но жаль гнать такого сильного, грамотного администратора. Хотя и с валидолом в кармане. Он думает, что об этом никто не знает. Но дело ведь тоже нужно делать!
В безоблачном небе изогнулся дугой след самолёта. Истребитель… Президенту вспомнилась лётная юность. Вспомнился и тот, всего двухлетней давности, полёт на «МиГе».
В программе поездки было посещение одной из лучших воинских частей округа. Командир авиачасти полковник Мартынов – высокий, худой, стремительный – называл своих подчинённых не иначе, как асами. Президенту нравился и Мартынов, и его лётчики, и обращение «товарищ президент». Слово «товарищ» сохранилось в армии, и нет тут ничего коммунистического, одно лишь боевое товарищество.
Пели турбины. Истребители, розовые от раннего солнышка, высокими двойными хвостами напоминая парусники, неспешно, горделиво выруливали. Отсверкивали стёклами кабин. Проносились по полосе и срывались в небо. Убрав шасси, бросались в кружение трёхмерного танца… Асы крутили над аэродромом одиночный и групповой пилотаж, вели показательные воздушные бои. Но было в программе и нечто необычное.
Мартынов приказал майору Зарубину:
– Дадите товарищу президенту провозной на спарке «МиГ-29». Выполните комплекс сложного пилотажа.
– Можно и с элементами высшего… – вставил президент.
Конечно, всё было согласовано заранее, и лётчик назначен и оттренирован, и – на всякий случай – дублёр. Но окончательное «добро» прозвучало только сейчас, когда Кольцов вполголоса сказал командиру части: «Можно». И, конечно, в свите нашлись те, кто возражал. Ничего, возражающие всегда найдутся…
Одеваясь
