наблюдаю эту семейку! Они совсем непохожи на немагов! Это самые далёкие от нашего мировоззрения существа! Они даже воду льют из пустоты! – в сердцах выпалила дамочка. Но заметив, что это заявление не вызвало в собеседнике никаких реакций, добавила:
– И у них уже есть ребёнок! Не просто ребёнок, а настоящее исчадие ада! Настоящий Демонёнок!
– Ничего удивительного, милочка. Это Мир Демонов! – профессор уже смирился с неизбежным и пытался откусить от лакомства вместе с обёрткой. – Для Гарика это самое лучшее место! Когда он подрастёт, его дядя и тётя всё ему расскажут. Я написал им письмо.
– Письмо?!! – вскипела Миледи. – Вы на самом деле считаете, что они умеют читать обычные буквы, как какие-нибудь немаги?! Мудаглы же могут понимать лишь магические тексты и то лишь потому, что их им зачитывает магический речеслов, ой, текстослов… Или речетекст… Неважно! Разве можно буквами объяснить таким всё?! Гарик уже сейчас известная личность среди нас, немагов, о нём уже слагают песни! А мудаглы не только не знают о наших интригах, они и вовсе не ведают, что без магии тоже можно жить.
– И это хорошо! Мальчику не грозит стать известным, зазвездиться. Будет жить здесь, пока не сможет справиться со своей славой. – Профессор стал присматриваться к подруге, как можно использовать её челюсть для расщепления сладости, и она спешно закрыла свой рот.
Но не утерпела:
– И Вы действительно считаете, что Подсос вот так запросто привезёт сюда ребёнка? Не потеряв его по дороге, как когда-то подвеску?
– Подсос не терял подвеску! Это всё происки Кардинала Решето!
– Скажите ещё, что и Дюма-отца?!!
– Да! И Дюма-отца!
– И сына?
– Да, и Дюма-сына!
– Аха. И святого духа…
– Аминь. Ой! Да тьфу на Вас!
Оба собеседника разом затихли. На их кощунственные речи послышался гнев небес.
– Вы опять меня, Миледи, подвели под кару небесную! – Драчкандорф в сердцах швырнул чупа-чупс, тот ударился об асфальт, подскочил и прилип к его пышной, но редкой шевелюре.
Но этого не заметил ни он, ни его спутница. Грохот небес нарастал, сопровождаемый раскатистым демоническим то ли хохотом, то ли истеричным рёвом.
Оба преклонили было колени, но воздев очи к небу, обнаружили, что источником звукового хаоса был не кто иной, как непозволительно громадный человек на чём-то непонятном, мчащийся по проводам похлеще всякого канатоходца. Ощущение было, что он передвигается вприсядку, перебирая руками и ногами, подобно гигантской горилле.
В этом исполине они узнали Подсоса! Он свалился буквально им на голову, надеясь на мягкую посадку, подмяв под себя их телеса. Но они вовремя сообразили разойтись в стороны, даже не попытавшись поймать горе-канатобегца.
А вновь прибывший ловко и сам приземлился на асфальт. И тут они увидели, что под ним, скрипя и кряхтя выдавливал истошные писки старенький детский трёхколёсный велосипед! Каким чудом наездник удерживался на нём, было не понятно.
