своё отвратительное настроение, и вот наконец нашла такую замечательную жертву, которая имеет полномочия снова упечь меня в тюрьму.
– Многим. И тебе в том числе, – невозмутимо ответил Фёдор.
Я поднялась с бревна, поёжилась и, не глядя на инспектора Жрановского, пошла к тропинке. Фёдор догнал меня, схватил за предплечье и остановил.
– Расскажи.
– Не буду, – я выдернула руку и пошла дальше.
В кустах снова мелькнула чешуя Марика. Я хотела окликнуть его, но вовремя остановилась. Неизвестно, как инспектор по делам несанкционированного применения магии отреагирует на явно волшебное существо. Инспектор, к счастью, больше попыток меня остановить не предпринимал и Марика явно не заметил. Только шёл за мной, не отставая ни на шаг. Я буквально затылком чувствовала его дыхание. Возле дверей кафе я остановилась и посмотрела на своего преследователя с самым недовольным видом, на который была способна. Мне показалось, что ему неприятно стоять рядом с кафе. Он нервно осматривал окна и косился на дверь.
– До свидания, инспектор Жрановский, – сказала я.
– Увидимся, Дарья. – Фёдор обезоруживающе улыбнулся и ушёл во тьму.
«Засранец», – подумала я. Самое подходящее слово для этого инспектора.
Я вошла в кафе и остановилась возле барной стойки. Бармен улыбнулся мне и предложил шампанского из нового поступления. Я только покачала головой и попросила чай с мятой. Сознательно затуманивать разум не хотелось – после двух лет, которые потерялись в дымке ложных воспоминаний, я чувствовала отчаянную потребность сохранять ясность рассудка как можно дольше.
«Надо чем-то занять себя», – решила я, вдыхая аромат мяты. В задумчивости принялась наблюдать за официантами, снующими от столика к столику в забитом под завязку кафе, допила чай и медленно успокоилась.
«Откуда взялся этот инспектор? – размышляла я. – На допросах его не было. Из тюрьмы меня отпустили. Совершенно непонятно почему, но я на свободе и даже не ограничена в передвижении. Вот только отходить далеко от кафе мне теперь уже не хочется. Разве что сходить в библиотеку, чтобы досмотреть наконец ту дурацкую стопку с газетами. Точно! Этим завтра и займусь».
«А после?» – съязвил внутренний голос.
«А после займусь делами кафе. В конце концов, я за эти два года так и не поняла, что оно собой представляет». С этими успокаивающими мыслями я отправилась спать.
Я проснулась поздним утром с чувством лёгкой растерянности и ощущением тяжести во всём теле. Причины этих ощущений выяснились сразу же, как только я заставила себя открыть глаза. Чешуя лежащего на мне дракончика мягко переливалась в тусклом свете, который падал из окна. Голова ящера покоилась на моей груди, глаза он закрыл. Его размеренное дыхание сливалось с моим. Несколько минут я лежала неподвижно и молча разглядывала дракончика. Он, очевидно, спал. Наконец я не выдержала и аккуратно погладила его по основанию головы, там, где у собак находится область «за ушком». Дракон лениво приоткрыл глаза и фыркнул. Я тут же убрала руку.
– Ну ты и наглец, – прошептала я.
– Ничеегоо-с-с подообногоо-с-с-с, –
