в старенькую хату-мазанку на окраине Мозыря. На следующий день наставник, встав ни свет ни заря, очень долго гремел рукомойником, из-за чего с печки к нему обратилась недовольная хозяйка:
– Коленька, сынок, ты чаво там умывальником так долго гхрамишь?
– Зубы чищу, бабуль!
– А чаво ты их чистишь? Ты шо, гхамно ел, чо ли?
Посмеявшись с дядькой над «очень верным вопросом», Лёха взялся помочь ей накрыть на стол. Три дня мужчины, можно сказать, отдыхали: гоняли по Припяти на арендованной моторке, стреляли уток, спиннинговали щук, добывали в озёрах раков и под пивко варили их на костре… Красота! Заодно присматривали и подходы к Зоне. Дядя Коля всё это время не выпускал из рук мобильник, готовя Лёхину доставку. На исходе третьего дня подтянулись двое спецов – серьёзные мужики средних лет, со стрижеными бородами, сильным белорусским акцентом и колючими взглядами из-под кустистых бровей. Они тихонько пообщались с хозяином, почему-то настороженно поглядывая в сторону Лёхи, от угощения отказались и уехали восвояси. Тем же вечером дядя Коля объявил об отъезде в Зону на следующий полдень. А наутро Лёха почувствовал приближение недоброго. Он увидел себя как бы со стороны, внутри какой-то едва осязаемой оболочки, которая то и дело напрягалась тревожной пульсацией. Его не покидало ощущение нереальности всего происходящего и присутствия в какой-то компьютерной программе, где всё уже задано и ничего не изменишь. От всего этого Лёха пришёл в сильное смятение. Однако он почти насильно успокоил себя мыслью, что просто надо быть намного бдительнее, и всё.
Эх, если бы в жизни всё зависело только от нас!
Перед самым отъездом заботливый дядька напихал в рюкзак гостя домашней снеди: лепёшек, колбасы, сала, чеснока и домашнего сыра, – приговаривая, что в Зоне такие продукты – самое первое дело! Посидев по традиции на дорожку, товарищи спустились к необычайно извилистой реке, где их ждала моторка, и отправились в свой долгий, до самых сумерек, путь на юг. Уж по темноте, уткнувшись носом лодки в илистый обрыв, что у самых заброшенных Довляд, дядя Коля и Лёха с трудом, часто оступаясь в темноте, поднялись наверх. Провожатый негромко свистнул в дремучие заросли:
– Эй, на посту!
– На месте, – отозвались совсем рядом.
– Принимай груз.
– Принимаю…
Спец проявился перед Лёхой из туманной темноты, как изображение на чёрно-белой фотке:
– Давай, турист, двигаем без остановок через Белую Сороку под Гусовский Пост, а там уже и Периметр будет недалеко!
«Турист» обнял ставшего ему родным дядю Колю и вручил ему свой лучший охотничий нож:
– Это вам, дядь Коль, на память от меня. За то, что помогли, и за всё остальное… Не поминайте лихом!
– Давай, давай! – потеплевшим голосом прохрипел дядя Коля, приятно удивлённый подарком. – Удачи тебе, сынок.
После этого спец и Лёха целую вечность гребли поочерёдно в тяжёлой просмолённой лодке
