совершенно поправился, перед завтраком к нему в комнату вошел Сергей.
– Мне нужно сообщить тебе что-то важное, – начал брат, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче.
Павел сразу понял, что настал тот самый момент, которого он боялся. Невольно он опустился в кресло.
Сергей смотрел на серый дождь за окном, и лицо его было мрачнее пасмурного римского неба.
– Не мучай! Говори скорее! – еще секунда проволочки и у Павла остановилось бы сердце. Известно, что ожидание беды порой страшнее самого несчастья.
– Арсеньев получил письмо от отца, в котором тот просит известить нас о своей женитьбе.
– Я не понимаю… Он хочет жениться? После окончания траура?
– Венчание уже состоялось…
– Как? Этого не может быть! Это же против всех правил!
Сергей лишь пожал плечами.
– И когда?
– Через сорок дней после смерти Мамá…
– Нет! Я не верю! Это какая-то злая шутка!
Старший брат удрученно молчал.
– Гег, это не может быть правдой! Отца оклеветали! Я не верю, что он сам написал это! Это подделка!
– К несчастью, это правда…
Павел вскочил и заметался по комнате. Вдруг он остановился и повернулся к брату.
– Ты знал! Вот что означали все эти косые взгляды, недомолвки! Как ты мог!
– Я хотел защитить тебя! Уберечь от боли, которую испытывал сам…
– Я же столько раз у тебя спрашивал, ты мог бы меня подготовить… Ты понимаешь, что я сейчас чувствую? Мне будто вонзили нож в сердце! Нет, у меня вырвали сердце… Ты даже не представляешь, какую боль я сейчас испытываю!
– Пиц, я искренне полагал, что так будет лучше! В конце концов, отец мог оставить свое увлечение в тайне. Мало ли у него или его братьев было фавориток. Тебя разве волнуют танцовщицы дяди Николая и дяди Кости? Тогда к чему было тебя расстраивать отцовским адюльтером? О том, что они венчались, я узнал из письма Саши уже в Италии….
– Кто эта змея?
– Княжна Долгорукая… Екатерина Михайловна.
– О Боже! Ей тридцать-то есть? Да и не ровня она нам! Бастарды?
– Мальчик и две девочки…
– Что-то мне не хорошо, – Павел побледнел и снова упал в кресло. Тошнота подкатывала к горлу.
Сергей подошел к нему, пощупал лоб и взял кисть в руку, чтобы измерить пульс. Старший брат демонстрировал поразительное самообладание. Даже если внутри клокотали эмоции, он сохранял внешнее спокойствие. Сергей не мог дать волю своим чувствам, поскольку тогда он не смог бы успокоить Пица. А это было самым важным для него.
– Я понимаю, это жуткое известие, и ты расстроен, но все же постарайся успокоиться… Я позвоню, чтоб принесли горячего чаю.
– И что теперь? Что нам со всем этим делать?
– Мы должны признать морганатическую супругу
