значение.
«Если только фамилия её мужа не будет начинаться на “К”».
«Ада не станет выбирать мужа по первой букве фамилии», – рассмеялась в ответ мама.
«Я знаю», – сказал папа, и на этом разговор окончился.
И отношения Ады с сервизом тоже закончились. Она больше им не восхищалась, не замирала, любуясь и ощущая себя графиней или на худой конец баронессой, он стал для неё просто «ещё одним набором предметов» из посудного шкафа. А после того как родители погибли в автокатастрофе, Ада увезла сервиз из их большой квартиры на дальнюю дачу – в «Сухари». Но не выбросила, даже подумать не могла выбросить. Увезла из квартиры, чтобы часто не попадался на глаза, но здесь чай пила только из него. Потому что здесь, на даче, она по-прежнему оставалась той самой Адой Кожиной. И навсегда останется.
Потому что не могла представить мужчину, который сумеет уговорить её сменить фамилию.
Она поднесла чашку к губам, сделала глоток и поняла, что, задумавшись, потеряла счёт времени: прошло не менее пятнадцати, а то и двадцати минут, поскольку чай из обжигающе-горячего превратился в ледяной, а вечерняя тьма окончательно захватила власть над миром: ельник потемнел, мрачной массой нависнув над участком Ады и резко выделяясь на фоне неба, освещённого ещё не поднявшейся полной луной. А настенные светильники, которые она включила, выйдя на террасу – просто так, чтобы «потом не вставать», – изо всех сил боролись с подступившей тьмой, с трудом удерживая за собой террасу.
Их свет таранит мрак, но не может ничего поделать с окутавшей посёлок тишиной.
С тишиной, пришедшей из самого сердца угрюмого ельника.
Участок Ады располагался на краю посёлка, и его дальняя сторона примыкала к общему забору, в котором папа прорезал калитку. Сплошной кирпичный забор был высоким – трёхметровым, а калитка – маленькой, с красивой резной ручкой. Вокруг неё густо росла сирень, и в детстве калитка казалась Аде дверью в волшебную страну. Ощущение усиливали высокие ели, плотной стеной подступающие к забору с той стороны. Теоретически их нужно было проредить, но сначала не подумали, а потом стало поздно – участки облагородили, и как безопасно валить на них вековые ели, никто не понимал – поэтому теперь северная и восточная стороны посёлка вгрызались в нетронутую чащу.
В царство леших и ведьм…
В волшебную страну, которую Ада сначала побаивалась, потом привыкла и не испытывала никакого беспокойства, слушая тишину, идущую из мрачного ельника. Наоборот – с наслаждением погружалась в неё, отдыхая от городского шума. Но при этом никогда не растворялась в ней полностью, всегда оставалась настороже, потому что знала точно, что тишина способна обмануть, а ведьма ближе, чем кажется.
Всё тёмное ближе, чем кажется…
И не всегда от него можно спастись. Не всегда тебе могут помочь спастись.
Ада взяла чашку
