завсегдатаев магазинов готового платья: вроде тоже брюки, тоже пиджак, но качество и стиль видны невооружённым глазом. В зданиях «сталинского ампира» высокий стиль чувствуется в каждом камне, в каждой линии, и шестиэтажный дом на Петровке не был исключением.
Когда-то здесь располагалось подворье князей Щербатовых, древнего, внесённого в Бархатную книгу рода потомков самого Рюрика. Затем участок выкупили военные и устроили на нём казармы, названные Петровскими, после революции 1917 года казармы передали московской милиции, а в пятидесятых годах ХХ века здание перестроили, придав современный, известный всем горожанам вид. Вербин бывал в нём почти каждый день, и уж точно – каждый рабочий день, и в отличие от большинства коллег не переставал замечать само здание, любоваться его массивной самодостаточностью. И ещё Вербин иногда ловил себя на мысли, что стены монументального дома наполняют его уверенностью, молча убеждая, что любое дело будет обязательно раскрыто. Пусть даже оно начинается так неприятно, как нынешнее.
– Он наркоман? – громко предположил следователь Анзоров, полный брюнет с большой родинкой на левой щеке, заявившийся на Петровку в форме сотрудника СК[3].
– Почему вы так решили? – дипломатично осведомился Шиповник.
– А как ещё можно это объяснить? – Следователь кивнул на монитор, на котором застыли последние кадры видеоролика. – Или наркоман, или сумасшедший.
Отдельного кабинета у Шиповника не было, подполковник делил большую комнату с Вербиным, Колывановым и Зарубиным, который сейчас наслаждался заслуженным отдыхом у тёплого моря. А с гостем полицейские встретились в комнате для совещаний, удобной и для разговора, и для предоставления информации: здесь были и проектор, и большой монитор, и доска… другими словами, всё необходимое и даже чуть больше. И разумеется, намного удобнее, чем в их кабинете.
– Для сумасшедшего он слишком умный, – негромко заметил Вербин.
Негромко, но Анзоров услышал, повернулся к подавшему голос оперативнику и почти нравоучительно сообщил:
– Страна у нас такая: даже среди сумасшедших дураков нет.
Судя по выражению лица, следователь ждал, что над шуткой посмеются. Вместо этого Вербин поинтересовался:
– А где они?
– Кто? – не понял Анзоров.
– Дураки.
– В других местах.
– На дорогах, – буркнул Колыванов.
Следователь поджал губы, но промолчал, поскольку формально придраться было не к чему. Зато укоризненно посмотрел на Шиповника, словно говоря: «Так вы встречаете гостей? Нехорошо…» Подполковник намёк понял и призвал оперов к порядку:
– Есть что сказать по существу?
– Не наркоман и не сумасшедший, – быстро ответил Вербин. – То есть с головой у него не всё в порядке, раз он такое устроил, но внешне это абсолютно здоровый и очень умный человек.
– Скоро
СК – Следственный комитет РФ.
