ты можешь?! – прошипела Глория, привстав и впившись в Ромиона взглядом. – Я предложила тебе богатство, титул и влияние, каких не было ни у одного человеческого короля никогда в истории! Почему ты отказываешься?!
Ромион уже прошёл к выходу беседки и там, обернувшись, ответил:
– Потому что я люблю вашу дочь, моя королева.
– Я предложила тебе и её!
Ромион коротко поклонился.
– Желаю вам приятного дня, Глория.
Говорить больше всё равно было не о чем.
– Мой король, – советник присоединился к Ромиону, когда тот, выбрав длинную дорогу, шёл по саду в свои покои.
– Ты всё слышал? И тоже считаешь, что я дурак? – усмехнулся Ромион, проводя раскрытой ладонью по листьям жасминового куста. Они ещё сверкали от росы, и манжеты королевской рубашки мгновенно промокли.
– Нет, мой король, – отозвался советник. – Я считаю, что неуправляемая фея как королева нам не нужна. А принцесса фей уже известна своей стойкостью к зельям и умением заводить полезные знакомства, а также удачливостью. Вы правы, предательства она вам не простит. Поэтому, я считаю, вы поступили совершенно правильно.
– Глория мне этого тоже не простит, – вздохнул Ромион.
– Вы правы, мой король, – кивнул советник. – Однако осмелюсь заметить, у королевы фей сейчас главная проблема – найти дочь. И мне кажется, в ближайшие десять лет эта проблема не решится.
Ромион усмехнулся, потом посмотрел на луг клевера, на котором сейчас играли двое мальчишек лет восьми – кто-то из детей придворных под надзором нянек. Мальчишки катались по траве, няньки бегали вокруг, живо напомнив Ромиону его собственное детство.
– Ваше Величество?
Ромион обернулся, встретился взглядом с советником.
– Маркиз Шуини уже ждёт вас.
– Ну уж нет, сначала я нормально позавтракаю! – воскликнул Ромион и свернул к кухням.
…Столичный особняк маркиза находился недалеко от Сиернской школы, слева от площади Дружбы народов. Ромион, всю дорогу просмотревший в окно на проснувшийся, суетящийся город, со вздохом вышел из кареты. Советник пару раз пытался заговорить про смотрины и необходимость королевы для Сиерны, но бросил это гиблое дело, и сейчас уже стоял рядом с королевскими гвардейцами.
А сам хозяин дома, изобразив изящный поклон, улыбался, кажется, абсолютно искренне.
– Мой король, такая честь!..
Ромион привычно кивал, также привычно улыбался. Из открытого окна второго этажа раздавался пронзительный младенческий плач.
По мнению короля, в гвардейцы дитя годилось уже сейчас: от такого крика все убийцы тотчас разбегутся. Когда хлопочущий вокруг Его Величества маркиз провёл его наверх, в детскую, Ромион познакомился и с молодой супругой лорда Шуини. Хрупкая, бледная, она лежала на кровати, и весь её вид кричал о болезни. При взгляде на неё у Ромиона сжалось сердце – на мгновение маркиза ужасно напомнила королю его собственную
