неловко не помахать рукой приветствующим тебя людям, но с другой – каждый такой жест может быть истолкован как знак гитлеровского приветствия. Так или иначе, я помахал рукой, став, таким образом, в глазах некоторых корреспондентов сторонником нацистов. Но я решил, что мои высказывания будут говорить сами за себя.
Я занял отведенное мне место справа от трибуны. Рядом со мною сидел папский нунций. Я залюбовался великолепным залом. Понемногу начали заполняться места в середине зала, предназначенные для руководителей нового, нацистского государства. Прошел к своему креслу, расположенному в самом центре, толстый и, на мой взгляд, нелепо выглядевший Герман Геринг, которого сопровождала целая свита нацистов. Остановившись, он приветствовал собравшихся по-гитлеровски: щелкнул каблуками, поднял вверх правую руку и резко, на прусский манер, поклонился. Члены дипломатического корпуса, следуя примеру папского нунция, ответили ему обычным поклоном в сдержанной англо-американской манере.
Геринг – этот прусский министр в гитлеровской форме – разглагольствовал очень долго, но я мог уловить лишь отдельные отрывки его речи, так как сидел с краю, далеко от него. Он возносил до небес новый государственный строй и «третий рейх». Три или четыре раза я уловил презрительные замечания в адрес изжившей себя парламентарной системы. Какая ирония! На следующей неделе начинается суд в Лейпциге над тремя или четырьмя людьми, обвиняемыми в измене и поджоге старого здания рейхстага26, и тем не менее этот человек, занимающий второе после Гитлера место у кормила власти, предает анафеме парламентаризм, как измену германизму.
Торжественное собрание закончилось около половины первого, после чего члены дипломатического корпуса заняли места, отведенные им на площадке перед университетом, откуда они могли наблюдать парад многотысячных отрядов прусской полиции, штурмовиков и членов «Стального шлема». Некоторые гитлеровцы маршировали, не сгибая колен, нелепым «гусиным шагом», который был у них прекрасно отработан. Когда же мимо нас проследовал кавалерийский дивизион, я слегка тронул локтем сидевшего рядом со мной папского нунция и прошептал: «Вы заметили, что лошади идут не в ногу, а так, как они привыкли ходить от рождения? Чем объяснить, что они не столь же послушны?». Моя шутка не дошла, видимо, до почтенного папского сановника или же он не решился показать, что понял ее. Лошади привели меня в восторг.
Суббота, 16 сентября. Сегодня меня посетил Виганд, только что вернувшийся из Англии, где он пробыл пять дней, и рассказал о планах англичан, которые, как ему кажется, пахнут войной.
– Английский кабинет, – сообщил он, – официально рассмотрел план блокады Германии на случай войны. Согласно этому плану Франция, Англия, Польша, Россия, Чехословакия и Австрия должны будут объединенными силами блокировать ввоз и вывоз военных и других материалов из Германии и в Германию. Бельгия также должна будет присоединиться к блокаде. План представлен кабинету, но никаких решений пока не принято.
Понедельник, 18 сентября. Меня посетил
