сделал небольшую паузу, словно задумавшись, после чего продолжил:
– Но эти тетради, – указывая на рюкзак говорил незнакомец, – они помогли мне не потерять рассудок.
– Довольно знакомый рюкзак, – задумался граф Годфри, смотря на Вениамина. – Это же кажется…
– …мой рюкзак, который вы мне подарили, господин Амет, – сказал Вениамин.
– Господин Амет? – внезапно встрепенулся незнакомец. – Вы и есть его сиятельство, граф Амет? – словно вспомнил что-то сказал неизвестный.
– Да, – с лёгким удивлением кивнул изобретатель.
– А вы, его милость барон Жан Барруа? – указывая на возможно догадывающегося барона спрашивал неизвестный.
– Вы угадали, но мы разве с вами знакомы? – решил всё же перепроверить свои догадки месье Жан.
– Погодите, – внезапно отозвался граф Годфри. – Если рюкзак Вениамина у вас, а в последний раз мы его видели, – смотря на барона сказал граф Брайан, – перед обвалом в моей шахте!
Неизвестный начал активно кивать и улыбаться.
– Получается, это вы тот самый последний шахтёр, который так и не был найден, и вы же автор дневника, который мне принесли, – заключил Амет и сразу же переменился в лице, выражая некое презрение.
– Да-да-да, это я, ваше сиятельство, – соглашался шахтёр, пока в его глазах не стал читаться страх. – Но значит, это к вам потом попали мои никчемные записи?
В ответ на такое странное выражение, которое так сильно отличалось от стиля написания, что увидел изобретатель в дневнике граф несколько усомнился.
– Извините, разрешите уточнить прежде, с какого числа вы находитесь в этих пещерах? – решил уточнить Амет с лицом человека, коего хотели обмануть.
– С 10 мая, которое прошло после взрыва, ваше сиятельство, – честно отвечал незнакомец.
– Гм, – кратко ответил граф. – Верно.
– Вас что-то смутило во мне? – решил спросить найденный.
– Ваша речь, кажется, за эти 10 дней, вы довольно сильно изменились, поскольку ещё в начале вашего текста, вы нарекали меня глупцом, который захотел как можно скорее умереть, не помнили не моего имени, не имени месье Барруа, лишь имя графа Годфри и Вениамина и это лишь часть отличий, – ответил внимательный изобретатель.
Такие слова не хило напугали шахтёра, из-за чего его зрачки резко расширились, руки еле заметно начали дрожать, а весь окрас его тела стал подобен мрамору. Быстро это понявший барон поспешил успокоить найденного.
– Не беспокойтесь, мистер Лентри, никто не собирается осуждать или тем более как-либо наказывать вас за эти слова, – подойдя и еле заметно похлопав того по плечам произнёс месье Жан.
В ответ шахтёр глубоко выдохнул, но всё ещё со страхом смотрел на графа Амета.
– Мне не стоило, не стоило
