обхватить горшок двумя руками и отпрыгнуть в сторону.
– Прости, Лилу. Я пришел сказать, что не смогу составить тебе компанию, – смущенно улыбаясь, он пожал плечами. – Соглашаясь проводить тебя на примерку, я совсем забыл, что сегодня должен разродиться Сапожуль Торфяной. Сама понимаешь, я обязан присутствовать.
– Конечно, милый, – закивала я головой, ни капли не расстроившись. Да и смысл? Растения были для Стоуна, что дети. Заботиться о которых он почитал за высшее счастье. – Но разве Сапожуль не размножается почкованием?
– Обычно, да, – слегка замявшись, согласился он. – Но я провел кое-какой эксперимент…
Далее последовал очень детальный и изобилующий терминами нудный рассказ, пролетающий мимо моих ушей, будто весенний ветер.
Стоун обожаю экспериментировать. Соорудил из дома матери творческую лабораторию, и пропадал там все дни и ночи. Он был верен своим привычкам. Они доставляли ему ни с чем не сравнимое удовольствие. И мне даже повезло. Ведь лучше делить будущего мужа с его прожорливыми цветами, чем любовницами.
В голове, как-то совсем не ко времени, снова всплыл напечатанный в газете портрет. Холодный взгляд проник в самую душу, вызывая нешуточный озноб.
Сглотнув, я быстро простилась со Стоуном и снова принялась за уборку. Волнение вскоре отступило. Где-то на улице заиграла лютня. Знакомая мелодия. Да такая заводная, что было невозможно не подпевать.
И, наверное, я делала это чересчур громко.
Иначе с чего кому-то вздумалось вдруг выносить мне дверь?
Глава 4. Чертова наследственность
Их было четверо.
Трое стояли позади. Их лица скрывали забрала. Широкие плечи под черными плащами. Руки на эфесах внушительных мечей. И клубящаяся аура силы и агрессии. Такая плотная, что сбивала с ног, заставляя отступать.
Чем тут же воспользовался предводитель этой шайки – высокий блондин с ярко-зелеными глазами и идеально-правильными чертами лица.
У мужчины едва ли не на лбу было написано емкое слово – «маг». И, как бы широко он не улыбался, пытаясь казаться дружелюбным, пугал почище всех своих спутников вместе взятых.
Переступив через порог, блондин дал знак своим людям остаться снаружи, и закрыл за собой дверь. Оглядел наше с сестрами скромное жилище. Поморщился. Затем вспомнил о манерах и изобразил небрежный поклон.
– Прошу простить за нежданный визит, – голос мужчины напоминал бархат. Обволакивающе-шероховатый с одной стороны, и холодный – с другой. Таким впору читать заклинания, и не переживать о неблагоприятном исходе. – Нам поступили сведения, что здесь проживает Мод Кареглазая?
Интересно, зачем этому типу моя покойная бабушка? Магов она всегда недолюбливала, считая заносчивыми выскочками. А те платили ей взаимностью, обходя наше жилище стороной.
Тихонько прочистив горло, чтобы голос звучал ровно и безэмоционально, я приподняла подбородок.
– Кто
