одну другую.
– Красивое описание моего творчества. Спасибо, ёжик, – улыбается мне.
– Ёжик? – удивлённо смотрю на него.
– Ты, как ёжик, боишься людей и закрываешься от них, – улыбается. – А ещё, такая же милая.
Мне нравится его сравнение, оно заставляет меня умилиться.
Я подхожу к парапету, облокачиваюсь на него и смотрю вниз. Если бы два года назад я знала про это место, то обязательно пришла сюда, чтобы птицей полететь вниз. Но сейчас, единственное, что хотелось сделать, стоя на краю крыши – это ещё немного насладиться закатом и городом, покрывающимся сумраком.
– Ты не голодна? – подходит сзади Итан и встаёт рядом. Следует моему примеру и облокачивается на ограждение.
– Даже не знаю, – смотрю на него. – Я редко испытаю чувства голода.
– Депрессия или всегда так было?
– Скорее, первое.
– Любишь гирос?
– Очень, – произношу с лёгкой улыбкой на лице, вспомнив папу.
Воспоминания уносят меня в прошлое. Папа редко рассказывал что-то про свою прежнюю жизнь, однако, всегда приводил нас к одному фургону, где пожилой мужчина готовил гирос. Я пробовала их во многих местах, даже в столице, но вкуснее, чем у этого мужчины, не ела нигде. Помню, мы садились за маленький деревянный стол, что стоял у фургона, кушали всей семьей, смеялись и очень часто к нам присоединялся тот самый старичок. Сейчас, когда Итан сказал про гирос, мне захотелось именно туда. С родителями, с сестрой. Смеяться до слез. Или просто сидеть, смотреть друг на друга и морально поддерживать после тяжелого дня.
– Присоединишься ко мне? Я знаю одно место, уверен, оно тебе понравится, – прерывает мои воспоминания Итан.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
– Но ты видел время? Это место будет работать?
– Будет, – отвечает уверенно. – Ну так что?
– Почему бы и нет?
Решаю принять его приглашение. Я так давно ни с кем не гуляла, не сидела в кафе, не общалась. Я не беру в счёт миссис Лоран, уверена, она меня жалеет, поэтому иногда заставляет выйти с ней развеяться. Но нет больше в моей жизни шумных вечеринок, танцев и прогулок с друзьями до самого утра. Всё испарилось в один миг. Ребята не выдержали моей затяжной депрессии и исчезли. Я не виню их, редко кому удаётся справится с человеком, который потерял смысл в жизни и, кроме как страдать и плакать, больше ничего не умел делать. Это я сейчас научилась снова говорить, жить, контактировать с людьми, но первый год был невыносимым не только для меня, но и для тех, кто меня окружал и пытался помочь.
Почему-то сейчас я вспомнила, как много ярких и насыщенных дней было в моей жизни. И даже стало тоскливо, что это не вернуть назад.
Поворачиваю голову в сторону Итана. Испытываю к нему безграничную благодарность, что так возится со мной. Да, с ним не устроить шумной вечеринки, но она мне больше и не нужна. С ним просто становится легче. Будто он приходит, забирает камни с души и, пока
