нам с тобой сегодня лететь!
– Да почему же?
– Ни в коем случае!
– Да почему, мать твою?!
…Иван Максимович Туманов, помимо того что являлся уважаемым в обществе человеком, профессором математики в широко известном в узких кругах институте имени Муринцева, помимо всех прочих своих заслуг перед людьми и Отечеством, был человеком интеллигентнейшего склада характера, вслух предпочитал не материться, но периодически (в очень крайних случаях, таких как сегодняшний, – не выспался или подхватило печёнку, или студенты опять не подготовились к зачёту и перепутали аудитории), позволял себе негромкие мужицкие всполохи. И всегда впоследствии корил себя за них.
– Я, Ваня, – Надежда Петровна набрала в грудь побольше воздуха и мысленно перекрестилась, – я, Ваня, ты только не волнуйся, зеркальце разбила!
Повисла пауза.
И даже утренний город за окном, кажется, на время прекратил суету…
Его вставные зубы с усилием сжались:
– Надя… А тарелочку с голубой каёмочкой ты случайно не разбила?.. Душа моя, который час?
– Шесть часов!
– Великолепно. Я могу ещё полчасика поспать.
Она тряхнула седой чёлкой:
– Если ты мне сейчас скажешь, Ванечка, что мы никуда не полетим, спи хоть часик!
Он закрыл глаза и повернулся на бок:
– Не сходи с ума, мы полетим. Я ни разу за всю свою Жизнь не бывал за границей. Ты, кстати, с сестрой летала. Можно и мне хотя бы на старости лет мечту осуществить? Разбуди меня в 6:30.
Моментально захрапел.
И ей это не понравилось:
– Эй, Иван Максимович! Ты не расслышал, наверное, что я тебе сказала? Я говорю, зеркальце разбила! Вдребезги!
– И что?.. – пробурчал он, сжав зубы. – Из-за такой ерунды мы теперь должны отказаться от недельного отпуска в пятизвездочном отеле? Нет уж, милая моя…
Последние слова Иван Максимович договаривал уже в полусне.
– Боже мой, да ты не понимаешь! – она схватила с пола графин с водой.
Иван Максимович тут же проснулся.
Она сделала несколько жадных глотков воды и поставила графин обратно.
– Примета, Ваня, – это тебе не просто так! Приметами с нами Господь разговаривает!
– Да кто тебе такую ерунду сказал?
Она прищурила морщинистые веки:
– Ерунду, да?.. А помнишь, в прошлом году, когда мы к брату моему ездили на день рождения в Суздаль, ты за столом соль просыпал?.. Помнишь? Я тебе ещё сказала, чтобы ты немедленно солонку через левое плечо бросил? Помнишь?.. Ты ещё не стал бросать.
– Ну помню. Надежда Петровна, отстань.
– Что, правда глаза колет?.. Ты солонку не бросил, хотя я тебя предупреждала, и гриппом заболел!
– Так через неделю же!
– Вот именно! Уж сколько я тебя потом выхаживала! Всё это ерунда, по-твоему?
Он причмокнул языком и приподнялся на слабом локте:
