С опущенной головою, сложа руки, он большими шагами ходил по комнате, выдумывал, предполагал различные средства, и везде находил препятствия. Он знал, что гордость есть неизлечимая болезнь в старых безумцах, которые, кроме нее, ничего не имеют. Оставалось одно средство: увезти Юлию, но как предложить девице бежать из дому? Оскорбить родителей? Добрый Розальм судил по своим чувствам.
Приход Доминуса прервал размышления.
– Ах! Господин пастор! Если бы вы знали, что со мною случилось! В каком я отчаянии? Представьте: барон…
– Все знаю! И поспешил с утешением
– Нет! Поздно, я лишился надежды.
– Зачем отчаиваться? Это грешно. «Толците – и отверзится».[9] Теперь слушайте! Невесту вашу воспитала тетка в столице. Она женщина умная, светская, судит обо всем здраво, и всю родословную барона ценит менее гроша; я думаю пригласить её на помощь; она вразумит брата и невестку. Но важность дела в том, что во всей фамилии Хунгер-Штольцев спеси много, а денег ни копейки. Если вы не пожалуете на путевые издержки, то я сам готов за нею ехать, и предупредить в вашу пользу.
– Друг мой! – вскричал обрадованный Розальм: – Возьми, что хочешь! Поезжай, скачи, привези тётку, и если надеешься на успех, то….
– Как не надеяться! Вы молоды, прекрасны, а что всего лучше, богаты; притом Юлия вас любит.
– Юлия… и ты о том знаешь?
– Нисколько… позвольте окончить: что вы скажете, если открою еще более?
– Ах! Боже мой! Какой вопрос! Что я скажу? Вся жизнь моя к услугам твоим! Говори, не мучь меня, будь уверен в благодарности….
– О том, сударь, ни слова. Я не корыстолюбив, и угождаю людям по христианской любви к ближнему. И так знайте, всё, что вы теперь слышали, я слышал от баронессы. Вот и её письмо к тетке.
– Возможно ли? – Розальм бросился на шею к услужливому пастору, дал полный кошелек с золотом, просил отправиться, и привезти скорее тетушку.
Щедрость помещика понравилась бескорыстному пастору, он счел по тяжести кошелька, что, за всеми расходами, останется изрядная частица на его долю, и в полной уверенности на будущее, продолжал:
– Поездка и возврат составят не менее двух недель. Я думаю, что в течение четырнадцати дней, вам не противно будет поговорить с невестою?
– Что за вопрос? Это невозможно! Барон…
– Оставьте сумасброда, и отвечайте на мой вопрос: если в отсутствие мое вам случится видеть Юлию, то есть, наедине, разумеете?
– О! Тогда бы счастье мое завершилось новым доказательством любви баронессы.
– Это совершится! Между тем, я повторю вопрос: если случится свидание, то намерения ваши чисты? Вы не употребите во зло доверие девицы?
– Один только изверг может покуситься на честь Юлии!
– Итак, сударь, барон с семейством после ужина ложится почивать, что обыкновенно
Стучите, и отворят вам
