Розальм исполнил волю отца, вступил волонтером в гусарский полк в чине поручика, скоро стал известен в кругу новых товарищей, многими был любим, уважаем, а многими и ненавидим (общая участь достойных людей). Более всех питал к нему неудовольствие родственник шефа полка, в котором служил Розальм.
Наступила война, Розальм отличался блестящими порывами храбрости, но это не спасло его от зависти и злобы. Во время перемирия на одном балу он сидел возле прелестной молодой девицы и не был оставлен ею без внимания. Это заметил родственник шефа, подошел к соседке товарища, пустился в разговоры и наконец, о военных действиях. Девица слушала охотно и спросила: «чем он отличился от товарищей»?
– Сударыня! – отвечал, пришептывая дядюшкин племянник: – Скромность запрещает хвалить себя, но желание ваше есть закон. Я ворвался в неприятельскую колонну с малым числом гусар. Схватка вышла ужасная. Я рубил, рука обомлела, сабля притупилась, особенно, как отрубил ногу одному огромному кирасиру! И…
– Ах, Боже мой! – перехватила девица. – Как вы жестоки! Такая смерть мучительна. Лучше б отрубить ему голову!
Розальм слышал весь разговор, обратился к девице:
– Сударыня, у кирасира, которому храбрый мой товарищ отсек ногу, головы уже не было. Ее отстрелили ядром в самом начале сражения.
Красавица засмеялась. Насмешка Розальма, перелетев шепотом, стала известна всем и обратилась в анекдот. Этот случай произвел явную ссору, которая нанесла величайшие неприятности Розальму.
С окончанием войны он вышел в отставку, возвратился на родину, и снова испытал несчастье. Мать отдала последнюю дань природе, отец скоро последовал за нею. Имение находилось в руках родственников. Они, управляя им, совершенно расстроили дела, а деньги и вещи захватили якобы для оплаты верных служителей, и поместье потребовало времени, чтобы обрести первоначальное состояние. В таком виде отставной воин нашел дом свой.
Пораженный кончиною родителей, он впал в глубокую меланхолию, и время, исцеляющее душевные раны, его не успокоило. Одна только необходимость заставила его обратиться к домашнему хозяйству и сельским занятиям.
Исправив по возможности дела, Розальм начал рассуждать о новом образе жизни. Деревня казалась ему несносной, всякой предмет в доме напоминал ему невозвратную потерю. Он вспомнил о гражданской службе отца, отыскал некоторые записки его, примечания, сравнил с происшествиями своей жизни, составил новый план – предполагаемый, и отправился в столицу. Один двоюродный, бескорыстный дядя, за уступку части земли с тремя семействами, доставил молодому родственнику место под начальством случайного вельможи.
Пример отца и собственный опыт переменили поступки искателя счастья, а кирасирская нога часто напоминала, что в образованном свете нередко одно слово имеет влияние на всю жизнь человека.
И вот Розальм в новом мире! Окружен новым товариществом, в огромных комнатах,
