мучающим аристократа с раннего детства и теперь вообще не оставляющим его в покое.
Одаренный стоял на одной из башен исполинской стены с биноклем в руках и через стекло пялился на огромный разрыв между мирами. В ушах стоял нескончаемый гул от портала, не сдерживаемый даже утепленными оконными рамами.
На табуретке рядом с аристократом работал маленький черно-белый телевизор. Но сигнал был настолько плох, что подростку пришлось полностью выключить звук, чтобы избавиться от бесконечного шипения. Зато можно было изредка отвлекаться на то, чтобы понаблюдать за тем, как главные герои в сериале «Скорая помощь» в очередной раз пытаются кого-то спасти.
– Скука смертная, – выдохнул Штырь себе под нос и опустил бинокль.
Прошла всего пара дней с тех пор, как его с напарником стали ставить в дозор. Он так ждал этого момента, рассчитывая на то, что тут станет хоть немного веселее, чем в серых казармах, но в первый же час понял, что глубоко заблуждался. Более того. Если в казарме после отбоя одаренный мог заниматься своими делами, то тут нужно постоянно пялиться на разрыв. Буквально, не отрывая взгляда.
Святослав снова поднял бинокль и осмотрел округу.
Пустошь, на которую направлены сотни мощных прожекторов со стены все также безжизненна. Твари, которые, по обыкновению, выползали из разрыва прежде, давно перестали это делать. «Видимо смирились с тем, что им не прорваться», – думал аристократ.
Ведь любой мутант, едва появившийся в поле зрения, тут же лишался жизни. Чаще всего подрывался на минном поле. Если по какой-то причине монстру удавалось подойти поближе, то караульный включал сигнализацию и незваного гостя со стен расстреливали из огнестрельного оружия. Или же просто накрывали силой Знаков. Эффективнее всего была, конечно, Жаара. Хотя Лойнус, который позволял метать молнии, не сильно уступал огненному Знаку.
Галицкий снова опустил бинокль. Поправил антенну у телевизора. Попробовал включить звук. Не помогло.
– Зачем вообще рисковать и проносить сюда этот гребанный телик, если он все равно нормально не показывает? – ворчал одаренный.
В конце концов он предпринял еще одну безуспешную попытку настроить трансляцию. Ударил сверху. Изображение стало четче, но звук так и не появился.
Тогда психанул. Ударил еще несколько раз с боку, а потом просто выдернул вилку из розетки. Появилось жуткое желание выбросить маленький «Сапфир» в окно. Но нельзя. Когда вернется напарник придется объясняться. Именно он достал ящик. А другого такого на всей стене больше может не быть.
Галицкий выдохнул и снова поднес бинокль к глазам.
Лифт, который находился за спиной аристократа не работал. Хотя Лего уже должен был вернуться с пачкой «Беломорканала», которым можно будет развлечь себя, чтобы не заснуть до утра.
Штырь посмотрел на большие электронные часы, висящие на стене. Вспомнил во сколько ушел его напарник. Прикинул через сколько тот точно должен вернуться. Даже если пришлось обходить караульных во дворе.
Понимая, что у него есть как минимум пять минут, Святослав отложил бинокль в сторону. Подошел к стене. Сел на корточки. Засунул руку за радиатор и достал из загашника журнал.
Это был старый потертый «Playboy» 1996 года выпуска. С Ликой Стар на обложке и вырванными страницами в самом журнале.
Штырь замер еще на мгновение прислушавшись не заработал ли лифт. Но было тихо.
Тогда аристократ энергично вскочил на ноги, расстегнул ширинку и принялся перелистывать журнал.
В этот самый момент лифт поехал. Аристократ понял, что у него осталось три минуты и не стал терять времени.
Кабина, поднимающаяся наверх, своеобразно трещала на каждом этаже. Именно эти звуки позволяли заскучавшему одаренному, не отрывая глаз от обнаженных женщин, определять сколько у него осталось времени. За несколько ночей он уже успел выучить звуки лифта и знал, что трос скрипнет ровно два раза на предыдущем этаже.
Двери открылись ровно тогда, когда Штырь убрал журнал на место и теперь делал вид, что завязывает шнурки.
– Покурить достал? – спросил он, как ни в чем не бывало и выпрямился.
– Пришлось пару раз дать по морде Страусу, – ответил еще один аристократ, лишившийся своего статуса. – Этот бастард делиться не хотел. Он не Страус. Он Баклан!
Лего рассмеялся и бросил на стол все содержимое своего внутреннего кармана. Открытую пачку «Беломорканала», спички, монету номиналом в два рубля, три семечки и окровавленный кастет.
– Вот это спрячь, – Штырь взял кастет и засунул его обратно в карман своему напарнику. – Если дед найдет, нам крышка.
– Да я только отмыть хотел, – одаренный с когда-то выбитым глазом попытался оправдаться
