Векселя… – передразнил Николай Михайлович. – По нынешним ценам они ниже стоимости ихней земли. Два из них подписаны Мытищиным по пьянке, а под самым крупным стоит росчерк юродивой… – не говоря еще главного, подразнивал он Ерофея.
– Кто докажет?! Подпись собственноручная и вся нидолга.
– Мне не резон доказывать противное. Сам знаешь. На моих людей они писаны.
– А о каких их землях ты речь ведешь, князь? На всю их деревеньку и землицу закладная здесь, у меня в кармане. Не ихи они.
– Ихи! – в тон Кулешову и подступая к главному, сказал Львов. – Ихи! Эх, управляющий. Ни черта ты не знаешь. Помнишь недавно ты сетовал, мол, хозяин с полгода как преставился, а прав на закладную не предъявляют. Ты-то рад стараться. Доход весь к себе в карман ссыпал…
– Вы тоже скажете, Николай Михайлович! Что за доходы у них? Одно название.
Львов молча прошелся по комнате, подошел к бюро и, перебирая в нем бумаги, не оборачиваясь, промолвил:
– Об этом потом… По правде, меня тоже удивляло почему Мытищиных не донимают по закладной. И что ты думаешь? Оказалось, «ихи», как ты говоришь, деревенька с землицей на 65 процентов оплачены…
Кулешов набычившись, зло буравил князя глазами. Он думал, что Львов задумал сподличать с ним. Захотел отстранить его от выигранного дела и все мытищинское добро заграбастать себе.
– Будя, князь, шутить, – процедил он. – Не выйдет! Без меня никак не выйдет… Все документы у меня в руках. Все ложные векселя, подписанные Мытищиными у меня. Я их подсовывал покойному пропойце и полоумной княгине… И закладная на деревеньку с землицей тоже у меня… В укромном местечке.
– Ду-ррак! – грозно квакнул Львов. – Дерзишь, а того не знаешь, что закладная у тебя, а расписка в получении по закладной у московского адвоката Мытищиных… На, прочти! Намедни, получил.
Он бросил Кулешову надорванный конверт. Ерофей придирчиво осмотрел штемпеля на конверте, повертел его, прочел обратный адрес и лишь после этого выудил из него вдвое сложенную бумагу. Обнюхав ее со всех сторон, он впился глазами в написанное. Адвокат сообщал, что незадолго до смерти, будучи в Москве, князь Юрий Васильевич Мытищин выиграл крупную сумму денег.
После такого сумасшедшего фарта, как отписывал в отдельном письме стряпчий, князь беспробудно спал у себя в номере. Ассигнации валялись по всей комнате. Собрав их, адвокат без спроса хозяина оплатил часть закладной. Когда Мытищин отрезвел и узнал о самовольстве своего стряпчего, он едва не прибил его.
В конверте лежала еще одна бумага. Она была поменьше первой и была копией расписки, заверенной нотариусом.
Кулешов, подняв от них глаза, растерянно, словно кто бухнул его обухом по башке, с минуту, а то и больше, озирался вокруг, явно не понимая где находится. Тяжело опустился на пол и, пригнув ушибленную страшной новостью голову, долго молчал. Пораскинув мужицким мозгом, что к чему, он понял, что свалял «ваньку». Наступало тяжелое похмелье после пира. Потеряй место управляющего
