и бессовестно ограбить свою собственную сестру, мешая ей выйти замуж и удержать, таким образом, ее наследство? Кто подстрекал невежественных крестьян, убить невинную Теодору фон Мальтен? Что уж, не станете ли все это отрицать, Барбье?
Последний был близок к обмороку. Он низко склонил голову на грудь, и из его плотно стиснутых губ неслышно было ни звука.
– Но прежде чем приступить к произнесению окончательного приговора над ним, я вас прошу, друзья мои, тщательно его обыскать потому, что при нем имеется семьдесят пять тысяч франков, – провозгласил Ярош.
Михель с Блондином немедленно принялись вытряхивать карманы помещика. Барбье спокойно дал себя обыскать, и насмешливая улыбка выразилась на его лице.
– Твои люди трудятся понапрасну! – обратился он к Ярошу – Уверяю тебя, что деньги в полной безопасности!
Насмешливый тон, в котором произнесены были эти слова, задели атамана за живое и он в досаде закусил себе губы.
– Кто знает – подумал он про себя – может быть, этот плут раздумал в последнюю минуту вести собой деньги и передал их одному из своих друзей!
Михель и Блондин тем временем закончили свой обыск и с досадой доложили своему повелителю, что кроме нескольких мелких монет они ничего не нашли.
– Хорошо, в таком случае он поплатится своей жизнью, – твердо произнес Ярош. – Ну, живо, господа, притащите его сюда, мы повесим его здесь, посередине дороги, чтобы каждый прохожий мог видеть, как Артур Ярош чествует подлых негодяев!
Барбье подскочил на своем месте, как ужаленный и мертвенная бледность покрыла его искаженное ужасом лицо.
– Не шутите, черт возьми! Или вы это думаете серьезно?
– Вполне серьезно! – невозмутимо возразил Артур Ярош, – приготовься к смерти, ибо пощады тебе не будет, – добавил он.
Разбойники с живостью принялись строить виселицу. Через пять минут все было готово, так как работа была очень несложная. Они прикрепили к толстому суку дерева петлю, которую надо было только затянуть на шею плута Барбье.
Он с трепетом присматривался к этим спешным приготовлениям, и кровь застыла в его жилах. Лицо его перекосилось от дикого ужаса и челюсти его судорожно запрыгали. Безумно блуждающим взором своих широко раскрытых глаз оглядывался он по сторонам, ища спасения.
– Ольга – сестра, они хотят меня убить! – с отчаянием простонал он, устремив на молодую девушку умоляющий взор.
Ольга беспомощно глядела на брата, осознавая, что она бессильна помочь ему в эту критическую минуту. Вдруг она быстро подступила к Ярошу, стоявшему со скрещенными на груди руками и спокойно наблюдавшему за работой своих сотоварищей.
– О, если в вашем сердце еще теплится хоть искра сострадания, – воскликнула молодая девушка, – опустившись пред Ярошем на колени и устремив на него влажный, молящий взор, то подарите моему брату жизнью.
– Милая
