уметь торговаться!
Очередная вылазка в центр столицы завершается тем, что Бабер поучает Дилипа.
– Я просто хочу знать цену финикам, – второй складывает руки на груди.
– Друг мой, ты засиделся в высших кастах и не знаешь законы простого рынка.
Мои спутники слишком разные. С одной стороны, постоянная болтовня отвлекает меня от слишком долгих размышлений – это лекарство, у которого слишком много побочных эффектов. С другой стороны, немного раздражают их частые споры. Поэтому я с удовольствием иду на прогулки с Фаридом, который лишь изредка задаёт вопросы.
– Любите ли вы цветы?
Мы должны друг друга узнать. У нас должна пройти целая вереница свиданий. В нашем мире сейчас от количества встреч зависит, насколько серьёзно относятся к отношениям жених и невеста.
– Люблю, но не большие и помпезные, – отзываюсь на сухой вопрос принца.
– Это же какие?
– Синий гибискус. У него цветы не столь большие, но аромат остаётся в сердце навсегда.
Слежу за мужчиной. Лица его не видно за маской, однако по тому, что он не знает, куда деть руки, понимаю: ему каждый раз так же не просто, как и мне.
– Зачем вам наложники? – внезапный скачок с цветов на любовников заставляет меня встрепенуться.
– Что?
– Королева предложила вам подарок, вы его приняли…
– А какова была бы судьба этого молодого человека?
Сквозь прорези в маске горят огни любопытных глаз.
– Вы, как местный житель, скажите мне честно, – продолжаю я пламенеть возмущением в ответ. – Что ждёт того, кто не подошёл для королевского гарема?
– Всё зависит от его матери, – интонации выдают задумчивость принца.
– Его мать уже привела на заклание, – передаю улыбкой сарказм. – Так что ему пришлось бы несладко.
Он будто бы кивает. Глухо бормочет что- то в своей защите от чужих взглядов. Вечером Насиф встречает меня, заглядывает в глаза.
– Тебе нужно лечиться от раболепия, которое тебе насадили в детстве, – сетую от того, что наложник порывается встать на колени.
– Я приготовил вам ужин и танец.
– За ужин спасибо, танец не обязателен.
Всё же мужчина торжественно выходит передо мной на середину ковра. Я даже ощущаю, как бирьяни встаёт у меня комом в горле. Насиф выглядит слишком соблазнительно, пока показывает свою гибкость и скорость. Лунные лучи, сочащиеся через окна, становятся его союзниками, выделяя силуэт в полутьме комнаты.
– Довольно и плова, и зрелищ, – отталкиваю блюдо и порываюсь сбежать от самой себя и пожара страсти, который охватывает моё тело за считанные минуты.
Но наложник ловит мои руки и мягко тянет к себе, кладёт мои ладони на свои бёдра и продолжает двигаться в такт музыке.
– Ты сам- то этого хочешь? – решаю, что честность – лучшая защита.
– Чувствуете, как бьётся моё сердце? – Насиф переводит
