припасов, что мы вполне могли бы пережить две зимовки на Северном полюсе.
И дело было даже не во всяких пирогах, плюшках и мясе всевозможного запечения и жарения, а в огромном количестве банок с вареньем, джемом, желе и компотами, не говоря уже про соленые огурцы и сушеную, а также засоленную зелень. Банки с этими чудесами кулинарии заняли ящика три, так что багажник иномарки оказался забит под завязку.
Володя все это перенес на редкость спокойно: наверное, в глубине души был все-таки рад, что мы уезжаем. И я его не винила. При его обычной замкнутости прожить почти два месяца бок о бок с фактически посторонними людьми было для него настоящим подвигом. Он и от родственников-то старался держаться подальше – в пределах территории и хороших манер.
Москва встретила нас духотой и пылью, хотя жары уже как таковой не было. А соседка по лестничной площадке, с которой мы поддерживали чисто дипломатические отношения на уровне «Здравствуйте», – неожиданно пространной речью. Пока я отпирала квартиру, а мужчины таскали в дом поклажу, соседка вышла на площадку и после традиционного приветствия огорошила меня:
– Что же вы кошку-то дома так надолго оставили? Хоть бы ключи мне дали, я бы ее кормила, если с собой взять не могли.
Я оторопела. Никакой живности у нас в доме сроду не водилось, хотя Алька периодически ныл, клянча собаку, но Иван эти поползновения пресекал в корне: чувствовал, что хотя бы время от времени выгуливать пса придется ему, а лишней головной боли он не любил. Потом вопрос вообще сам по себе сошел с повестки дня: сначала ребенок жил то у отца, то у нас с Валерием, а в скором времени отбыл за рубеж. Но в любом случае кошки в доме не могло быть по определению.
– Простите, но у нас нет никакой кошки, – сказала я. – Покойный муж их не жаловал. И уж конечно я бы не оставила животное на два месяца без присмотра.
– Я же не сумасшедшая, – пожала плечами соседка. – У вас на балконе почти каждый день сидела черная кошка. Очень красивая, кстати. Но иногда мяукала так жалобно, что просто сердце разрывалось. Мой муж даже доску перекинул с нашего балкона на ваш, я молока в блюдце налила, но она так и не пришла.
Как кошка могла попасть на наш балкон, я понятия не имела. Уж точно не из квартиры, а балконная дверь, как и окна, я плотно заперла перед отъездом. Единственная мысль, которая первоначально пришла мне в голову: соседка не в себе. Тихая такая сумасшедшая, а что? Или выпивает втихаря, вот и мерещится…
Вслух я, конечно, этого не сказала, а выдвинула более или менее разумную гипотезу:
– Может, она просто забиралась на наш балкон по водосточной трубе? Тихо, людей нет, собаки не достанут. А потом уходила туда, где живет.
Версию эту соседка восприняла, судя по ее виду, довольно скептически, но тут появился Володя с очередным ящиком и дискуссия прекратилась сама собой. Я, наконец, получила возможность
