бог миловал. Я, знаете ли, женился в 18 лет. Мы с женой уже сорок лет вместе, и, конечно, я убежден в том, что она мне никогда не изменяла.
– А вы ей?
– Я вам уже сказал, что считаю измену отвратительной. Я всю жизнь был на виду, так что совершать отвратительные поступки не мог не только из моральных побуждений, но и из карьерных, если хотите. За такие дела можно было и партбилета лишиться.
– То есть вы блюли супружескую верность только потому, что шли вверх по карьерной лестнице?
– Не ловите меня на слове. Мы с женой сорок лет прожили душа в душу. Все эти сорок лет, с первого дня и по сей день, я всегда, возвращаясь домой, приношу ей подарок. Это традиция. Даже если это всего-навсего одна конфета, она есть у меня в кармане пиджака. Маленькие ритуалы сохраняют отношения. Так что в измене даже потребности никогда не возникало. Можете считать меня старомодным и несовременным, но это так.
Слушая Шубина, Настя знала, что он лжет. И он прекрасно понимал, что она об этом знает. Помимо многолетней, еще с молодости, связи с Капитолиной Островской, Шубин мог похвастаться изменами своей жене – расплывшейся клуше, на уме у которой были только пироги и вязание крючком, – еще и с другими женщинами. Образ мудрого, честного, чуть старомодного политика был просто нужен ему, и он лепил его, особенно не стесняясь какой-то там журналистки. Как показало время, на «конфетку жене» купился не один десяток избирательниц. Думая об этом, Настя злилась не только на саму себя, подготовившую эту «развесистую клюкву». В такие минуты она стыдилась своей профессии.
Глава 2
Ответный ход
118 дней до выборов
Егор Фомин сидел в прохладной и стильной до какой-то особой прозрачности приемной Игоря Стрелецкого. Председатель совета директоров крупнейшего в городе завода вопреки обыкновению опаздывал. О скрупулезности Стрелецкого ходили легенды, но прошло уже полчаса с назначенного времени, а его все не было. Впрочем, он позвонил Фомину, чтобы предупредить, что задерживается, поэтому Егор был не в претензии.
Вынужденная отсрочка не злила его, а давала дополнительное время на раздумье, что было отнюдь не лишним перед решительными действиями. Егор Фомин намеревался сделать ход конем и в ответ на унизительное и оскорбительное седьмое место в партийном списке на выборах в Законодательное собрание выдвинуться на пост мэра города, выборы которого совпадали с депутатскими.
Это был не просто смелый, а отчаянный шаг. И партия власти, и губернатор области поддерживали на этих выборах действующего градоначальника Александра Варзина. Городом тот рулил уже лет десять, был в меру толст, в меру добродушен, в меру ленив и в меру сговорчив. Сферы влияния были поделены давно и успешно. К переделу никто не стремился, и Варзин был своеобразным гарантом того политического спокойствия, которое царило в городе.
Помимо других талантов, имеющихся у человека, начинавшего свою
