окинул взглядом окрестности, присвистнул:
– Эки дела…
Остальные тоже принялись подниматься, оправлять сброю17, переглядываться, чтобы убедиться, что все целы. К удивлению Белояра, целы оказались все, даже горе-проводник избежал удара странным колдовством, а что это именно чьи-то тёмные чары, десятник не сомневался.
– Тихомир, – окликнул он гиганта, – пройдитесь-ка с Вольгой окрест, посмотрите, что тут было, кто на нас чары пытался наслать… Должны были остаться следы.
– Эй, десятник, – окликнул от самого края леса Одинец, – глянь-ка, что тут сотворилось…
Когда Белояр подошёл, то удивлённо крякнул: там, где ещё несколько мгновений назад стояли хазарские воины, были только кучки пепла вроде тех, что они нашли утром, когда входили в деревню. Кусты вокруг были опалены каким-то неистовым огнём. Ветви обуглены, словно бы здесь бушевал лесной пожар наподобие тех, что в жаркую пору подпаляют торфяники и не затухают, тлеют до зимних холодов.
– Ох, матушки мои, – донеслось откуда-то с крайнего огорода, дружинники обернулись и увидели выкарабкивающегося из зарослей крапивы трясущегося, с перекошенным от ужаса лицом Ерёму. Падун, оказавшийся к проводнику всех ближе, с усмешкой протянул ему руку, помогая явиться на свет Божий.
Белояр подошёл к нему, внимательно осмотрел. Убедившись, что, как и остальные, Ерёма не получил видимых увечий, десятник буркнул:
– И что это было? Ты знаешь, человек?
Ерёма энергично замотал головой, отчего из его всклокоченных косм м бороды полетели в стороны прошлогодние прелые листья.
– Вижу в первый раз, клянусь Велесом! Нечистые это дела, как и пропажа всех в нашей деревне…
– Ну, куда народ подевался, мне-то теперь ведомо, – Белояр мотнул головой в сторону леса, на опушке которого темнели пятна пепла – всё, что осталось от не слишком расторопных разбойников. – А вот кто наслал на деревню, да и на нас эту нечисть, нам ещё разбираться предстоит. Сам-то что думаешь, селянин? Допрежь случалась у вас такая напасть?
Ерёма опять замотал головой.
– Нет, чтоб мне провалиться на месте, княжий человек! Даже староста наш, Радослав, как первые двое пропали, сразу же меня к вам снарядил, благо, узнали мы, что дружина княжья в наших местах заночевала…
Белояр покивал, поправил перевязь щита, закинул его за спину, меч, однако, в ножны убирать не стал.
– А где тот басурманин, коего Шумило на аркане приволок? – вдруг вспомнил он. Обернулся к десятку. Шумило, неожиданно смущённый, вышел вперёд и протянул десятнику обгоревший конец кожаного ремня.
– Вот, – дружинник понурился. – Всё что от ирода осталось… Хотел бежать, когда мы все в траву мордами полегли, да под проклятый огонь попал. Токмо чува́ки и остались…
Белояр покачал головой, взял из рук дружинника остатки аркана, внимательно осмотрел, даже принюхался. Отбросил в сторону.
